Встречаться нужно для любви для остального есть книги марина цветаева: Марина Ивановна Цветаева цитата: Встречаться нужно для любви, для остального есть книги.
Содержание
Встречаться нужно для любви, для остального есть книги ▷ Socratify.Net
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
Чтобы заполнить пустоту внутри себя, нужно читать книги.
Неизвестный автор (1000+)
Нужно двое для ссоры; не будьте никогда одним из них.
Джон Леббок (6)
Девушки, чтобы глаза были выразительными, нужно читать книги.
Эвелина Хромченко (50+)
Неужели для любви нужен отдельный день? Неужели каждый день не может быть праздником любви?
Edward Tarashchansky (9)
Мы созданы для любви, пока мы одни жизнь бессмысленна, смысл рождается, когда есть другой.
Артур Конан Дойл (10+)
Там, где есть власть, не остается места для любви.
Карл Густав Юнг (50+)
Для того чтобы меняться нужно желание, а не понедельники!
Меняйся или сдохни (Иван Брэндон) (10+)
Вообще книги для меня — что для других выпивка. Они заглушают шум внешнего мира.
Курение мака (Грэм Джойс) (10+)
Читайте книги — некоторые из них специально для этого написаны.
Михаил Генин (50+)
Любовь есть любовь. Вы ищите основания для любви, для того чтобы полюбить. Но настоящая любовь их не ищет, настоящая любовь не требует доказательств.
Эрих Мария Ремарк (100+)
мудрые цитаты о любви » Notagram.ru
Марина Цветаева — самый яркий нетленный символ, одновременно трагической и невероятно чистой, искренней русской поэзии.
«Самый московский поэт» появилась на свет 8 октября 1892 г. в семье очень творческих людей, которые и определили поэтическое будущее своей дочери. Детство Марины Цветаевой вполне можно считать настоящей идиллией. Хорошее образование, поездки за границу, знакомство с культурой старушки Европы — все это не могло пройти мимо юной Цветаевой, и она уже в 6 лет пишет первые стихи, а в 18, поражает своим слогом Пастернака и Мандельштама.
События 1917 года становятся переломными в судьбе Марины Цветаевой. Какая-то неведомая злая сила вырывает юную девушку из привычного ей мира, и безжалостно бросает в настоящий ад. Цветаева не находит себе места ни за границей, ни у себя на родине. Каждый последующий год приносит все больше и больше страданий поэтессе, но Цветаева продолжает писать. Писать трогательно, искреннее и по-настоящему, как только может писать человек, у которого осталась в жизни только одна любовь да надежда.
Марина и Анастасия Цветаевы, 1911 год.
Поэзия Марины Цветаевой невероятно эмоциональная, харизматичная и насыщенная. Ее стихи невозможно не любить, ведь их можно бесконечно перечитывать, погружаясь в огромное количество эмоций грусти и радости, боли и счастья, страха и смелости. Что касается любви, то вряд ли кто еще сможет написать так мудро и честно о ней, как это делала Цветаева. Чтобы в этом убедиться, Notagram.ru предлагает вам вспомнить лучшие ее слова, посвященные этому прекрасному чувству.
Марина Цветаева: мудрые цитаты о любви
- Мечтать ли вместе, спать ли вместе, но плакать всегда в одиночку.
- Влюбляешься ведь только в чужое, родное – любишь.
- Что можешь знать ты обо мне, раз ты со мной не спал и не пил?
- Весь наш дурной опыт с любовью мы забываем в любви. Ибо чара старше опыта.
- Если я человека люблю, я хочу, чтоб ему от меня стало лучше – хотя бы пришитая пуговица. От пришитой пуговицы – до всей моей души.
- Юноша, мечтающий о большой любви, постепенно научается пользоваться случаем.
- Женщины любят ведь не мужчин, а Любовь. Потому никогда не изменяют.
- Человечески любить мы можем иногда десятерых, любовно — много — двух. Нечеловечески — всегда одного.
- Мужчины не привыкли к боли, – как животные. Когда им больно, у них сразу такие глаза, что все что угодно сделаешь, только бы перестали.
- В мире ограниченное количество душ и неограниченное количество тел.
- Любить – значит видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители.
- Я хочу такой скромной, убийственно-простой вещи: чтобы, когда я вхожу, человек радовался.
- О, Боже мой, а говорят, что нет души! А что у меня сейчас болит? – Не зуб, не голова, не рука, не грудь, – нет, грудь, в груди, там, где дышишь, – дышу глубоко: не болит, но все время болит, все время ноет, нестерпимо!
- «Стерпится – слюбится». Люблю эту фразу, только наоборот.
- Встречаться нужно для любви, для остального есть книги.
- Насколько я лучше вижу человека, когда не с ним!
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Пронзительные высказывания от несравненной Марины Цветаевой
«Знаете, для чего существуют поэты? Для того чтобы не стыдно было говорить самые больные вещи», — сказала когда-то Марина Цветаева. И первой нарушив устоявшиеся традиции женской лирики, буквально «закричала» о любви и наболевшем на весь мир. Так, мир услышал ее искреннюю, правдивую и невероятно чувственную поэзию.
Сегодня, в день рождения поэтессы, TengriMIX делится с вами подборкой самых пронзительных, «кричащих» цитат Марины Цветаевой.
Нет на земле второго Вас.
«Стерпится — слюбится». Люблю эту фразу, только наоборот.
Марина Цветаева с мужем Сергеем Эфроном. © t-smertina.narod.ru
Мечтать ли вместе, спать ли вместе, но плакать всегда в одиночку.
Грех не в темноте, а в нежелании света.
«Я буду любить тебя все лето» — это звучит куда убедительнее, чем «всю жизнь», и — главное — куда дольше!
Поэтесса в детстве. © t-smertina.narod.ru
Единственное, чего люди не прощают, — это того, что ты без них, в конце концов, обошелся.
Я хочу такой скромной, убийственно-простой вещи: чтобы, когда я вхожу, человек радовался.
Влюбляешься ведь только в чужое, родное — любишь.
Цветаева с дочерью Ариадной. © 7iskusstv.com
Мне совершенно все равно —
Где совершенно одинокой
Быть…
Не будь души, тело бы не чувствовало боли. Для радости его достаточно.
Встречаться нужно для любви, для остального есть книги.
Марина Цветаева в возрасте 22 лет. © t-smertina.narod.ru
Слушай и помни: всякий, кто смеётся над бедой другого, дурак или негодяй; чаще всего и то, и другое.
Люби меня, как тебе удобно, но проявляй это так, как удобно мне. А мне удобно, чтобы я ничего не знала!
Марина Цветаева (справа) с сестрой Анастасией. © t-smertina.narod.ru
Напоследок, предлагаем вам посмотреть видео с трогательными и душевными песнями на стихи Марины Цветаевой и насладиться их лирикой.
«Мне нравится, что вы больны не мной…»
Известный романс на музыку Микаэла Таривердиева из культовой «Иронии судьбы или С легким паром». Закадровым голосом Аллы Пугачевой его исполняет Надя, 34-летняя учительница русского языка и литературы (героиня Барбары Брыльска). Стихотворение «Мне нравится, что вы больны не мной», которое стало широко известным именно благодаря комедии Эльдара Рязанова, Цветаева посвятила Маврикию Минцу, мужу своей сестры Анастасии.
«Посвящение женщине»
Очень проникновенно эту песню исполняет артистка с неповторимым голосом — Тамара Гвердцители. Стихотворение «Посвящение женщине» было написано Цветаевой в период бурных отношений с поэтессой Софьей Парнок. Сапфическая любовь вспыхнула между Парнок и Цветаевой, когда последней было двадцать три года.
«Вчера еще в глаза глядел…»
2 года назад певица и рэп-исполнительница Тати записала на стихи Цветаевой очень ритмичную и приятную песню. Марина Цветаева посвятила произведение «Вчера еще в глаза глядел…» очередному возлюбленному — поэту Осипу Мандельштаму, роман с которым протекал весьма своеобразно, так как влюбленных разделяли сотни километром. Их короткие встречи сменялись длинными письмами и стихотворными дуэлями, в которых не было победителей и побежденных.
Подготовила: Нурлыайым Нурсаин
Встречаться нужно для любви, для… — Научная библиотека ТГУ
Горожан и гостей Томска всё больше привлекает преобразившееся пространство вокруг Научной библиотеки Томского университета. Эти уголки университетской рощи имеют свою историю.
Отдельное здание для библиотеки Императорского Томского университета было построено в 1914 году. Но в связи с начавшейся Первой мировой войной его фасадная часть была занята под постой солдат и офицеров 39-го Сибирского запасного полка. Часть рощи, примыкающая к зданию библиотеки с северной стороны, стала плацем для построения военных.
▪️▪️▪️▪️▪️▪️▪️▪️
А спустя почти век этот уголок начали обустраивать к российско-германскому саммиту, состоявшемуся в апреле 2006 года. Заросли кустарников уступили место небольшому огороженному пространству, планировка которого воспроизводила очертания границ Томской области – с протекающей «Обью» и «городами», обозначенными кругами с подсветкой. Высокие гости, к сожалению, из-за ненастной погоды не смогли прогуляться по этому ландшафту. А сам садик на многие годы облюбовали белки и птицы.
▪️▪️▪️▪️▪️▪️▪️▪️
– Существовали планы построить здесь презентационный павильон с кинотеатром, конференц-залом, кафе, но затем они изменились, – рассказал директор Научной библиотеки Артём Васильев. – В апреле 2017 года на конкурс «Вектор инициативы» командой сотрудников библиотеки был подан проект «Летний сад в Научке». Он предполагал создание открытой среды для отдыха, а также для проведения различных мероприятий. Проект был поддержан, и хотя реализация его по разным причинам растянулась до 2021 года, он заложил основу тем преобразованиям, которые мы видим сегодня.
▪️▪️▪️▪️▪️▪️▪️▪️
Первые торжественные мероприятия начались здесь в июне – состоялся цикл церемоний вручения дипломов выпускникам университета. Примечательно, что это событие на филологическом факультете для одной из выпускниц ознаменовалось также предложением руки и сердца – возможно, это станет началом новой традиции в Летнем дворике.
▪️▪️▪️▪️▪️▪️▪️▪️
Служба рощи ТГУ под руководством Альбины Бондаренко, обустраивая это пространство, постаралась сделать его романтическим уголком: необычные скамейки в обрамлении газонов и цветников располагают к созерцательному отдыху, а центральная клумба в виде раскрытой книги и другие арт-объекты напоминают о чтении и искусстве. Дворик открыт для свободного посещения в часы работы библиотеки.
До начала строительства нового здания у Научной библиотеки существовал и другой дворик – с южной стороны. Сейчас здесь проезд в университетскую рощу и вход в библиотеку. А во время Великой Отечественной войны в этом дворике летом просушивали эвакуированные из Москвы и Ясной Поляны музейные экспонаты – шубы и шерстяную одежду Льва Толстого. Несколько дней назад газон у старого здания стал площадкой для инсталляции на тему «Вечеров на хуторе близ Диканьки» Николая Гоголя. Инсталляция, подготовленная Службой рощи ТГУ для участия в ежегодном городском конкурсе по благоустройству «Томский дворик», уже стала у томичей популярным местом для прогулок и фотосессий.
Цветаева Марина Ивановна — биография поэта, личная жизнь, фото, портреты, стихи, книги
Первая посмертная книга стихов Марины Цветаевой «Избранное» увидела свет в СССР в 1961 году, через 20 лет после гибели автора и почти через 40 лет после предыдущего издания на родине. К моменту выхода «Избранного» немногие читатели помнили молодую Цветаеву и почти никто не представлял, в какого масштаба фигуру она превратилась, пройдя свой трагический путь.
Первые книги Марины Цветаевой
Марина Цветаева родилась 8 октября 1892 года в Москве. Ее отец Иван Цветаев — доктор римской словесности, историк искусства, почетный член многих университетов и научных обществ, директор Румянцевского музея, основатель Музея изящных искусств (ныне — Государственный музей изобразительных искусств им. Пушкина). Мать Мария Мейн была талантливой пианисткой. Лишенная возможности делать сольную карьеру, она вкладывала всю энергию в то, чтобы вырастить музыкантов из своих детей — Марины и Анастасии.
Иван Цветаев. Фотография: scientificrussia.ru
Анастасия и Марина Цветаевы. Фотография: 1abzac.ru
Мария Мейн. Фотография: alexandrtrofimov.ru
Позже Марина писала о матери: «Весь дух воспитания — германский. Упоение музыкой, громадный талант (такой игры на рояле и на гитаре я уже не услышу!), способность к языкам, блестящая память, великолепный слог, стихи на русском и немецком языках, занятия живописью». После смерти матери — Марине Цветаевой на этот момент было 14 лет — занятия музыкой сошли на нет. Но мелодичность осталась в стихах, которые Цветаева начала писать еще в шестилетнем возрасте — сразу на русском, немецком и французском языках.
Когда я потом, вынужденная необходимостью своей ритмики, стала разбивать, разрывать слова на слога путем непривычного в стихах тире, и все меня за это, годами, ругали я вдруг однажды глазами увидела те, младенчества своего, романсные тексты в сплошных законных тире — и почувствовала себя омытой, поддержанной, подтвержденной и узаконенной — как ребенок по тайному знаку рода оказавшийся — родным, в праве на жизнь, наконец!
В 1910 году Цветаева издала за свой счет первый поэтический сборник «Вечерний альбом». Отправила его на отзыв мэтру — Валерию Брюсову. Поэт-символист упомянул о молодом даровании в своей статье для журнала «Русская мысль»: «Когда читаешь ее книгу, минутами становится неловко, словно заглянул нескромно через полузакрытое окно в чужую квартиру и подсмотрел сцену, видеть которую не должны бы посторонние».
На «Вечерний альбом» также откликнулись в печати Максимилиан Волошин и Николай Гумилев. В Коктебеле, в гостях у Волошина, Марина познакомилась с Сергеем Эфроном, сыном революционеров-народовольцев Якова Эфрона и Елизаветы Дурново. В январе 1912-го они обвенчались, а вскоре вышли две книги с «говорящими» названиями: «Волшебный фонарь» Цветаевой и «Детство» Эфрона. Следующий цветаевский сборник «Из двух книг» был составлен из ранее опубликованных стихов. Он стал своего рода водоразделом между мирной юностью и трагической зрелостью поэта.
«Возмутительно большой поэт»
Первую Мировую войну маленькая семья — в 1912 году родилась дочь Ариадна — встретила в доме в Борисоглебском переулке. Сергей Эфрон готовился к поступлению в университет, Марина Цветаева писала стихи. С 1915 года Эфрон работал на санитарном поезде, в 1917-ом был мобилизован. Позже он оказался в рядах белогвардейцев, из Крыма с остатками разгромленной белой армии перебрался в Турцию, затем в Европу. Марина Цветаева, не получавшая в годы Гражданской войны известий от мужа, оставалась в Москве — теперь уже с двумя детьми.
Марина Цветаева и Сергей Эфрон. Фотография: diwis.ru
Дочери Марины Цветаевой — Ариадна и Ирина Эфрон. Фотография: alexandrtrofimov.ru
Сергей Эфрон, Марина Цветаева с Георгием (Муром) и Ариадна Эфрон. Фотография: alexandrtrofimov.ru
В это время она сблизилась со студийцами-вахтанговцами (будущая Третья студия МХАТ), «прописавшимися» в Мансуровском переулке. Среди ближайших друзей Цветаевой были поэт Павел Антокольский, режиссер Юрий Завадский, актриса Софья Голлидэй. Для них и под влиянием обожаемого «поэтического божества» — Александра Блока — Цветаева написала «романтические драмы». Их легкий изящный слог уносил молодую поэтессу в прекрасные дали, прочь от замерзающей военной Москвы.
В феврале 1920 от голода умерла младшая дочь Марины Цветаевой. Спустя год из-за границы пришла весточка от Эфрона, и Цветаева решила ехать к нему. В мае 1922 года супруги встретились в Берлине. Берлин начала 1920-х годов был издательской Меккой русской эмиграции. В 1922–1923 годах у Марины Цветаевой здесь вышло 5 книг. Чуть раньше в Москве были опубликованы сборник «Версты», драматический этюд «Конец Казановы» и поэма-сказка «Царь-девица» — таким получилось прощание с Россией.
Сергей Эфрон учился в Пражском университете, который предлагал беженцам из России бесплатные места. Цветаева с дочерью отправились за ним в Чехию. Снимать квартиру в Праге было не по карману, поэтому несколько лет ютились в окрестных деревнях. Цветаеву печатали. В Чехии родились «Поэма горы» и «Поэма конца», «русские» поэмы-сказки «Мо́лодец», «Переулочки», драма «Ариадна», был начат «Крысолов» — переосмысление немецкой легенды о крысолове из города Гаммельн. В чешской эмиграции начался эпистолярный роман Цветаевой с Борисом Пастернаком, длившийся почти 14 лет.
«Она была одно страдание»
В 1925 году семья Цветаевых-Эфронов, уже с сыном Георгием, перебралась в Париж. Столица русского зарубежья встретила их, на первый взгляд, приветливо. С успехом прошел поэтический вечер Цветаевой, ее стихи публиковали. В 1928 году в Париже вышла книга «После России» — последний прижизненно изданный сборник поэта.
Но разногласия между независимой Мариной Цветаевой и русской интеллигенцией старой закалки становились все более явными. Ее нравы слишком отличались от привычек мэтров, которые здесь царствовали: Дмитрия Мережковского и Зинаиды Гиппиус, Владислава Ходасевича и Ивана Бунина. Цветаева перебивалась случайными заработками: читала лекции, писала статьи, делала переводы. Ситуацию усугубляло то, что эмигранты, в большинстве не принявшие революцию, смотрели косо на Сергея Эфрона. Он стал открытым сторонником большевизма, вступил в ряды «Союза возвращения на родину». Эфрон настаивал, что попал в стан белогвардейцев почти случайно. В 1932 году он подал прошение, чтобы получить советский паспорт, и был завербован НКВД.
Марина Цветаева. 1930. Фотография: alexandrtrofimov.ru
Марина Цветаева с дочерью Ариадной. 1924. Фотография: alexandrtrofimov.ru
Георгий Эфрон. Париж. 1930-е. Фотография: alexandrtrofimov.ru
Первой в марте 1937 года в Москву уехала Ариадна Эфрон. Выпускница Высшей школы Лувра, историк искусства и книжный график, она устроилась в советский журнал, который выходил на французском языке. Много писала, переводила. Осенью 1937 года, после участия в устранении советского агента-невозвращенца, бежал в Москву Эфрон. Его поселили на даче в Болшеве, и жизнь, казалось, наладилась.
Марина Цветаева не разделяла восторгов своей семьи и надежд на счастливое будущее в Советском Союзе. И все-таки в июне 1939 года приехала в СССР. Через 2 месяца арестовали Ариадну, а еще через полтора — Сергея Эфрона. Для Марины и четырнадцатилетнего Георгия — по-домашнему Мура — начались мытарства. Жили они то у родственников в Москве, то на даче писательского Дома творчества в Голицыне. Пытались добиться свидания с родственниками или хоть что-то узнать о них.
С большим трудом и не сразу удалось снять комнату, где Цветаева продолжала работать. Зарабатывала на жизнь переводами. В 1940 году вышла рецензия критика Зелинского, заклеймившего предполагавшуюся к выпуску книгу Цветаевой страшным словом «формализм». Для поэта это значило закрытие всех дверей. 8 августа 1941-го, в разгар фашистского наступления на Москву, Цветаева с сыном отправились с группой писателей в эвакуацию в волжский город Елабуга. Провожать их на речной вокзал пришли Борис Пастернак и молодой поэт Виктор Боков.
«Она совсем потеряла голову, совсем потеряла волю; она была одно страдание», — рассказывал позже в письме Мур о последних днях матери. 31 августа Марина Цветаева покончила с собой. В предсмертных записках она просила позаботиться о сыне. Георгий Эфрон погиб на фронте в 1944 году. Его отца расстреляли в октябре 1941-го, в 1956-ом реабилитировали посмертно. Ариадна Эфрон была реабилитирована в 1955 году. После возвращения из ссылки она занималась переводами, готовила к изданию произведения Марины Цветаевой, и писала воспоминания о ней.
Марина Цветаева. «Лицом повёрнутая к Богу»
— Но лица моего не забудь!
— Я его никогда не знал.
Марина Цветаева
Не жить, не чувствовать — удел завидный…
Отрадно спать, отрадней камнем быть.
Микеланджело Буонарроти
Она всё время обращена лицом к любви: ищет её, жаждет её, находит или теряет и снова судорожно ищет. Сколько было искомых, поначалу обнадёживающих, многообещающих встреч, которые в итоге оказывались невстречами — романами с «неплодной смоковницей» по определению Али*. Зато сколько найдено прекрасных и точных слов о любви — их ведь надо было добыть из огня, выхватить из обжигающего пламени жизни. «Любить — видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители» — никто другой этого не понял, не нашёл, а ведь крайне важное открытие. Всякий, кто «зрит в корень», согласится: значение имеет лишь то, что задумал Бог. Так она и относилась к окружающим — всматривалась вглубь человека, старалась высмотреть в нём замысел Творца, не очень-то обращая внимание на то, что имелось в наличности. Нравилось ли это людям? — вопрос почти что риторический. Пожалуй, за таких людей хорошо скажет не цветаевская, а блоковская подруга, которая гневно писала Своему Поэту: «Вы смотрите на меня, как на какую-то отвлечённую идею; Вы навоображали про меня всяких хороших вещей и за этой фантастической фикцией, которая жила только в вашем воображении, Вы меня, живого человека с живой душой, и не заметили, проглядели. Вы, кажется, даже любили — свою фантазию, свой философский идеал, а я всё ждала, когда же Вы увидите меня, когда поймёте, чего мне нужно, чем я готова отвечать Вам от всей души. Но Вы продолжали фантазировать и философствовать… …Я живой человек и хочу им быть, хотя бы со всеми недостатками; когда же на меня смотрят как на какую-то отвлечённость, хотя бы и идеальнейшую, мне это невыносимо, оскорбительно, чуждо… Вы от жизни тянули меня на какие-то высоты, где мне холодно, страшно и… скучно» (Из неотправленного письма юной Л. Менделеевой А. Блоку).
В этом смысле все поэты схожи: их дар — это крест, который тяжёл настолько, что достаётся и ближним и дальним, причём дальние порой не на шутку раздражаются. Помнится кто-то из таких говорил, что огрел бы Цветаеву сковородкой по голове, такой невыносимой она ему казалась. Из подобного опыта, по видимому она и говорит: «Я не люблю встреч в жизни — сшибаются лбами. Две глухие стены. Так не проникнешь. Встреча должна быть аркой, ещё лучше — радугой, где под каждым концом — клад… Любовь в нас — как клад, мы о ней ничего не знаем, все дело в случае». И она боится пропустить хотя бы один случай — а вдруг он самый главный? Так она выхватила из потока жизни для себя Рильке и Пастернака — поймала момент, схватила, как любовь, как хайдеггеровское вот-бытие.
Только там хорошо, где ты нов:
Не заведом, не дознан, не вызнан.
(Цветаева, 1925. Крысолов)
Но при этом — понят, узнан и принят, как откровение о себе самом, а не приклеенный кем-то ярлык.
Касаемся друг друга. Чем? Крылами.
Издалека своё ведём родство.
Поэт один. И тот, кто нёс его,
Встречается с несущим временами.
Этими стихами, посвящёнными Цветаевой, Рильке подписал для неё свою книжку «Дуинезские элегии», высланную из Швейцарии. Да, встреча случилась — крылами, что ей только и надо было от всех встреч.
Поэт один! — Рильке точен, как мало кому дано. Сквозь эти его строки только и можно правильно понять саму Марину, когда она говорит: «Вся моя жизнь — роман с собственной душой…»; «Что я делаю на этом свете? Слушаю свою Душу…». И при этом: «Всё в мире меня затрагивает больше, чем моя личная жизнь».
Личная жизнь, которая для нас — всё, для неё — ничто, а всё для неё то, что никому не нужно, то, что делает её поэтом.
Лицом повёрнутая к Богу,
Ты тянешься к нему с земли,
Как в дни, когда тебе итога
Ещё на ней не подвели.
(Пастернак. Памяти Марины Цветаевой)
Пастернак тоже правильно всё понял, услышал — крылом, не ухом.
«Крылья — свобода(!), только когда раскрыты в полете, за спиной они — тяжесть», и она изнемогала под их тяжестью, если не летала. «Люблю всё, от чего у меня высоко бьётся сердце. В этом — всё», потому что иначе — невыносимо тяжело таскать на спине свои огромные крылья — дар.
«Слушайте внимательно, я говорю, как перед смертью: Мне мало писать стихи! Мне надо что-нибудь, кого-нибудь — любить — в каждый час дня и ночи». Она была голодна на любовь — не ту, физиологическую, земную, которая нужна всем, и даже не ту, которая именуется семейным очагом — на цветаевском огне «каши не сваришь». Она, как и любимый ею Блок, искала неземной любви — воображая её, конечно, по-своему, но интуитивно чувствуя в чём её суть. Любовь — дар, а не приобретение. «Чтобы говорить о Боге, о солнце, о любви — нужно быть(!)». «„Будь“ — единственное слово любви, человеческой и Божеской».
Подлинное бытие и предстояние перед Богом — вот что ей было нужно: только не в одиночку, не сам на сам, как предначертано стоять лишь поэту и святому. Цветаева не могла сказать себе, как Пушкин: «Ты царь: живи один» («Поэту»), ей нужен был Другой, способный стоять рядом, не боящийся высоты и ветров. Она была слишком женщиной и не могла, не хотела предстоять в одиночку, а равного ей по силе духа партнёра не было.
Сергей Эфрон — милый, добрый, всепрощающий. Он был, конечно, измучен, изранен донельзя необузданностью и безмерностью Психеи-Цветаевой. Но кто кого больше губил, и кто кого больше любил — вопрос непростой. Охранителем, безусловно, был больше Сергей. Он по-своему понял и полюбил Марину, но не крылами, а по-житейски, по-земному: «М. — человек страстей, — пишет Сергей Максу Волошину после очередного романа своей Психеи. — Отдаваться с головой своему урагану для неё стало необходимостью, воздухом её жизни. Кто является возбудителем этого урагана сейчас — неважно. Почти всегда (теперь так же как и раньше), вернее всегда все строится на самообмане. Человек выдумывается и ураган начался. Если ничтожество и ограниченность возбудителя урагана обнаруживаются скоро, М. предаётся ураганному же отчаянию. Состояние, при к<отор>ом появление нового возбудителя облегчается. Что — не важно, важно как. Не сущность, не источник, а ритм, бешеный ритм. Сегодня отчаяние, завтра восторг, любовь, отдавание себя с головой, и через день снова отчаяние. И это все при зорком, холодном (пожалуй вольтеровски-циничном) уме. Вчерашние возбудители сегодня остроумно и зло высмеиваются (почти всегда справедливо). Все заносится в книгу. Все спокойно, математически отливается в формулу. Громадная печь, для разогревания которой необходимы дрова, дрова и дрова. Ненужная зола выбрасывается, а качество дров не столь важно. Тяга пока хорошая — все обращается в пламя. Дрова похуже — скорее сгорают, получше дольше. Нечего и говорить, что я на растопку не гожусь уже давно <…> М. сделалась такой неотъемлемой частью меня, что сейчас стараясь над разъединением наших путей, я испытываю чувство такой опустошённости, такой внутренней изодранности, что пытаюсь жить с зажмуренными глазами. Не чувствовать себя — м<ожет> б<ыть> единственное моё желание. Сложность положения усугубляется ещё моей основной чертой. У меня всегда, с детства — чувство «не могу иначе», было сильнее чувства — «хочу так». Преобладание «статики» над динамикой. Сейчас вся статика моя полетела к чёрту. А в ней была вся моя сила. Отсюда полная беспомощность».
А она искала силу — динамику, а не статику. Она страдала от невозможности разделить себя, свою безмерность, с другим человеком. Отчасти спасала от одиночества всепонимающая Аля, отчасти стихи, отчасти неплодные романы.
«Я к каждому подхожу вся», — объяснялась Марина, и этот «каждый» реагировал предсказуемо — пугался.
Делись со мною тем, что знаешь,
И благодарен буду я.
Но ты мне душу предлагаешь —
На кой мне чёрт душа твоя!..
(Лермонтов. Из Шиллера)
«…Чужие, то есть ненужные…».
Но умела ли она любить? Скорее, нет. Ей не хватало «рук» — слишком многое и многих хотелось обнять и обогреть. Мир вокруг был страшен и чужд ей настолько, что она жила, словно во сне или зажмурившись. Кратких взглядов, мигов, которые она время от времени бросала в рутинный ад, хватало для того, чтобы кровь закипала, а душа холодела. Мир, какой он есть, был не мыслим, он не вмещался в ней, как и она — в нём. Душа оставалась где-то вовне, не втискивалась в узкий картонный домик новой реальности, а тело было приговорено жить на грешной земле и бороться за выживание. И она старалась, боролась…
Дай мне руку — на весь тот свет!
Здесь — мои обе заняты.
1925
Она хотела любить, как никто другой, и это желание, стремление зачастую перекрывало её неумение. Она была готова жертвовать собой — ради любви, но жертвовала и другими (всеми, может, кроме сына, которому в итоге принесла себя в жертву).
«Встречаться нужно для любви, для остального есть книги» — разумеется! Как глупо тратить быстротечное время на чепуху, надо спешить любить. Однако Марина проговаривается: «Женщина, не забывающая о Генрихе Гейне в тот момент, когда в комнату входит её возлюбленный, любит только Генриха Гейне».
У неё был острый, цепкий ум — мужской по определению многих, и она прощупывала им саму суть бытия, своего и чужого, как другие руками ощупывают материальные предметы. Она наблюдала, оценивала, переживала и записывала.
Да, она была поэтом, жрицей стихий: она им повелевала, но и они в свою очередь вертели ею, как хотели, ибо она им позволяла.
Другие — с очами и с личиком светлым,
А я-то ночами беседую с ветром.
Не с тем — италийским
Зефиром младым, —
С хорошим, с широким,
Российским, сквозным!
1920
Море, обычное, мокрое, земное, не любила — как чисто земную стихию, требующую участия тела. Она любила только небо. И при этом:
Небо, ты страшнее моря,
Оттого что в море тонут:
Дно есть.
И ещё про море — Пастернаку: «Я не люблю моря. Столько места, а ходить нельзя. Раз. Оно двигается, а я гляжу. Два. Борис, да ведь это та же сцена, то есть моя вынужденная, заведомая неподвижность. Моя косность … Так, Иегову, например, бы ненавидела. Как всякую власть. Море — диктатура(!), Борис» (Из письма к Б. Пастернаку от 23 мая 1926 г.).
Где-то здесь кроется и разгадка её трагедии, только не надо спешить с оценочными суждениями. Цветаева была дитям своего времени, у неё были непростые отношения не только с людьми, но и с Богом. Однако эти отношения были, она спрашивала у Бога, и Он отвечал ей — как поэту, отвечал её крыльям, её творческому вопрошанию.
Кажется у Цвейга я нашла приписываемую Лютеру мысль: у души два глаза — внешний и внутренний, но глядеть сразу двумя она не умеет. Так и Цветаева глядела только внутрь и изнутри, внешнее оставалось как бы вне зоны её внимания. «Моя беда в том, что для меня нет ни одной внешней вещи, все — сердце и судьба». «Судьба — то, что с нами сделал Бог. Жизнь — то, что с нами сделали люди» (М. Цветаева).
Она жила, как недовоплощённый дух, как будто не вполне материализовалась в здешнем, посюстороннем мире вещей, а потому присутствовала лишь отчасти. Кажется, ей не хватало не только рук, но и мышц, кожи — тела, материальности. Особенно тяжело стало жить, когда накренился и рухнул привычный строй жизни, когда новые тяготы, впридачу к старым, в том числе бытовым, полным весом навалились на женские плечи Марины, и те, хоть и были по-мужски скроены, не выдерживали бремени: кожи-то на них не было.
Не хочу ни любви, ни почестей:
— Опьянительны. — Не падка!
Даже яблочка мне не хочется
— Соблазнительного — с лотка…
Что-то цепью за мной волочится,
Скоро громом начнёт греметь.
— Как мне хочется,
Как мне хочется —
Потихонечку умереть!
1920
Она долго терпела, очень долго — пока была нужна. Она мужественно сносила всё, что преподносила ей судьба и люди, что она сама преподносила себе, людям и судьбе. Оглушительным, разрывающим сердце всякого, кто слышит, был её почти предсмертный вопль «А я могу?», вырвавшийся в ответ на сообщение знакомой, что «Ахматова уже ничего не может». Это было мучительное для Цветаевой состязание, противостояние и, в то же время, любовь — со стороны Марины. Последнюю (решающую) точку в этом споре поставил Бродский, назвав величайшим поэтом ХХ столетия недолюбленную и недопонятую при жизни Цветаеву, а не царственную, всеми превозносимую Ахматову, которая как-то заметит, что причиной самоубийства Марины мог стать творческий кризис.
«Могу писать, могу не» — кризис был, конечно, потому что раньше не писать она не могла. Однако Цветаева в конце своей многотрудной жизни не исписалась, а, наоборот, обрела недосягаемую высоту поэтического мастерства, о чём красноречиво свидетельствует последнее, предсмертное стихотворение «Я стол накрыл на шестерых» (1941г.), посвящённое Арсению Тарковскому — непревзойдённый шедевр. Правда в другом, и об этом тоже скажет Ахматова — её убило время. Время и одиночество.
Когда я говорю «Цветаева», я плачу,
Как будто это я воскрес на третий день
Поведать о её блаженной неудаче,
О первенстве её и о её беде…
О нищенстве хочу поведать я особо:
Не многим привелось быть нищими в глуши.
Переступить порог некрашеного гроба,
А после раздавать сокровища души.
Не знаю почему, но мнится мне Марина
То в образе босой бродяжки на заре,
То спутницей Христа у стен Иерусалима,
А то хромающей собакой во дворе.
(Вениамин Айзенштадт)
Она ушла, оставив на устах у знакомых привкус вины. Не у всех, конечно, у лучших из них. Не помогли, как должно, не поддержали, не обогрели — не понесли, не справились. Знали же всё, ибо её узнали, а вовремя не осуетились, позволили ей ТАК уйти, как она ушла, а ведь она УЖЕ НЕ МОГЛА. «Дальше было бы только хуже», — напишет она в своё оправдание Муру, и он поймёт и одобрит. Она боялась, что совсем потеряет лицо, превратится в ничтожество. И, главное, она ничем не могла быть полезной сыну, а помехой на его пути себя ощущала. Она не смалодушничала — нет, она сознательно принесла себя в жертву. Она тоже не справилась, как и все другие, кто не смог ей помочь, а должны бы…
Не приголубили, не отогрели,
Гибель твою отвратить не сумели.
Неискупаемый смертный грех
Так и остался на всех, на всех.
Господи, как ты была одинока!
Приноровлялась к жизни жестокой…
Даже твой сын в свой недолгий срок —
Как беспощадно он был жесток!
Сил не хватает помнить про это.
Вечно в работе, всегда в нищете,
Вечно в полете… О, путь поэта!
Время не то, и люди не те.
(Мария Петровых)
Ну, а когда для поэта то время и те люди? Никогда! «Благоприятные условия? Их для художника нет. Жизнь сама неблагоприятное условие». Для личной жизни, разумеется, неблагоприятное, зато стихам открываются пути в мир, к людям.
Её стихи — как спелые сочные фрукты или, как кровоточащие куски мяса; с них каплет жизнь. Когда их читаешь, они доходят до самых глубин — туда, где человек рискует встретиться с Богом.
Смерть — это нет,
Смерть — это нет,
Смерть — это нет.
………………………
Я — это Да,
Да — навсегда,
Да — вопреки,
Да — через всё!
Даже тебе
Да кричу, Нет!
1920
В письме к Рильке от 31-го декабря 1926, она написала: «Ты меня читаешь раньше, чем я пишу» — идеальный читатель. Но секрет прост, в вечности нет времени. Вчера, сегодня и завтра — одно, и то, что было, то есть и будет; и кто был, кто жил, тот — есть.
—-
* Ариадна Эфрон — дочь М. Цветаевой и С. Эфрона
цитат Марины Цветаевой. Цитаты Цветаева Цитаты о Цветаевой М.
Марина Цветаева — величайшая русская поэтесса ХХ века с трагической судьбой. Она невероятно талантлива, она начала писать стихи еще 6 лет, и не только на русском, а также на французском и немецком языках! Первый сборник стихов, опубликованный ею в 18 лет, сразу привлек внимание известных поэтов.
Она подарила миру прекрасные стихи.Искренне, незамедлительно и пронзительно …
Жизнь не накрутила Марину Цветаеву … Ее мужа расстреляли по подозрению в политическом шпионаже, в приюте от голода умер 3-летний ребенок, а вторую дочь репрессировали 15 лет. Осталась одна с сыном, она пыталась найти работу, но даже Литфонд отверг ее заявление, посчитав, что Цветаева могла быть немецкой шпионкой.
Пастернак, совершая Цветаеву в эвакуации, дал ей веревку вместо чемодана, даже не подозревая, какую ужасную роль этой веревке суждено сыграть.Не выдержав смирения, Марина Цветаева 31 августа 1941 года покончила жизнь самоубийством, подшучивая над ней.
Мы собрали 25 цитат этой красивой женщины, раскрывающих всю глубину и мудрость ее трагической судьбы:
По материалам — миркрасоты.жизнь
Подготовлено: Сироткин Дмитрий
С удовольствием подготовлю подборку цитата Марина Ивановна Цветаева
.
Наверное, по концентрации Чувства на единицу слова превосходят поэтов, а по концентрации мысли на единицу слов — философов.
Поэтому котировок много. Они разделены по темам: Любовь, стихи, поэты, о себе, отношения, этика, люди, женщины, мужчины, душа, жизнь, Родина, книги, дети и родители, семья, разное.
О любви
Я заберу тебя со всех земель, со всех небес …
Первый любовный взгляд — это кратчайшее расстояние между двумя точками, божественная прямая линия, которая не является второй.
Женщины любят не мужчин, а любят, мужчины — не любовь, а женщины. Женщины никогда не меняются. Мужчины — всегда.
Любовь — штука странная: от еды кормит и умирает.
Всякая любовь — это сделка. Скин за деньги. Скины для кожи. Кожа на душу. Когда не попадаешь ни того, ни другого, ни третьего, даже такого олух-купца, как я, перестают кредитовать.
«Отрубы — ВОЛЯ». Я люблю эту фразу, только наоборот.
И навсегда один и тот ф —
Пусть полюбит героя романа!
«Я буду любить тебя все лето» — звучит убедительнее, чем «всю жизнь» и главное — куда дольше!
Обожаю две вещи: тебя — и люблю.
Влюблен, потому что только в чужом, родном — любишь.
Прав в любви тот, кто больше виноват.
Если я люблю мужчину, я хочу, чтобы он был от меня лучше — хоть пуговица пришита.От вшитой пуговицы — до души.
Ты никогда меня не любил. Если любовь разложится на все ее составные элементы — все очевидно; Нежность, любопытство, жалость, восторг и т. Д. Если сложить все это вместе — может быть, будет любовь.
— Но они никогда не стояли вместе.
Любовь: зимой от холода, летом от жары, весной от первых листьев, осенью от последних: всегда от всего.
О поэзии
Искусство имеет ту же природу.Не ищите в нем других законов, кроме своих (не самоопределения художника, не существующих, а именно законов искусства). Может быть, искусство — это лишь ветвь природы (взгляд на ее творчество). Он надежен: произведение искусства — это произведение природы, рожденное одним и тем же, а не созданное.
Нет гения без воли, но его даже нет, есть еще меньше — без воли. Воля — это единица бесчисленных миллиардов Рождества, благодаря которым только они миллиарды (осуществляют свой миллиард) и без которых они — нули, то есть пузыри над опусканием.Последний атом сопротивления стихии во славу ей — и есть искусство. Природа, отвергающая себя в его славе.
Пока вы поэт, в элементах нет смерти, потому что все это возвращает вас к элементам элементов: слову.
Пока вы поэт, в элементах нет смерти, потому что это не смерть, а возвращение в Лоно.
Смерть поэта — это отказ от стихии. Проще сразу вены разрезать.
Все искусство — один отзыв.
Все наше искусство — уметь возражать против каждого ответа, пока вы не испарите свой вопрос. Это выходит из ответов и появляется вдохновение.
Эти полчаса Гоголя у камина были скорее добры и против искусства, чем вся длинная проповедь толщиной.
По сути, вся работа поэта сводится к исполнению, физическому исполнению духовной (не своей) задачи. Как и вся воля поэта — трудовую волю претворять в жизнь. (Единственная творческая воля — нет.)
Идея — это тело, стихия — душа.
Не надо над стихами работать, надо над собой стихи (в тебе!) Работали.
Поэт видит недействительную статую, незапертую картинку и слышит нотную музыку.
Бойтесь концепций, которые преподаются на словах, радуйтесь словам, которые открываются.
Как таковая жизнь мне не нравится, для меня она начинает означать, соответствовать смыслу и весу только трансформируется, т.е. — в искусство. Если бы меня перевели за океан — в рай — и запретили бы писать, я бы отказался от океана и рая.
Творчество — общее дело, созданное замкнутыми людьми.
Поэт не может воспеть состояние — как бы то ни было — потому что это спонтанное явление, состояние — это все — связывание элементов.
О поэтах
Ответ — поэт. Пушкин сказал: на все. Ответьте гениально.
Поэт неизбежно терпит крах по всем остальным способам реализации. Знакомое, привыкшее (само по себе) к Абсолюту, требует, чтобы она не могла дать.
О поэты, поэты! Холостые настоящие любители женщин!
Какой поэт из бывшего и сеющего не черного дерева, и какой поэт не убивал?
Когда я думаю о нравственной сущности этого человеческого индивида: поэта, я всегда вспоминаю определение отца Толстского в «Детстве и советчике»: — Он принадлежал к опасной породе людей, о которых тот же поступок может сказать, как величайшая низость и как самая невинная шутка.
Циник не может быть поэтом.
Поэт! поэт! Самый анимированный и как часто — может быть и собственная анимация — самый бесчеловечный предмет!
Слишком обширен и прочен земной фундамент гения, дать ему — значит оставить.Будь Шекспир, Гете, Пушкин наверху, они бы не слышали много, не отвечали бы много, их просто не сводили бы к многому.
Об А.С. Пушкине: Пушкин заразил меня любовью. Короче, любовь. В конце концов, это другое: вещь, у которой нет имени, и вещь, которая так называется.
Какое счастье для России, что Пушкин убит рукой иностранца, его не нашли.
О К. Бальмонте: Итак, Бальмонт останется в русской поэзии — заграничный гость, который спрашивал, кто говорил, размешивал — рейдом — и навсегда.
О В. Брюсове: Миллион Чудо — весь Пушкин. Чудесная Воля — все Брюсов.
Об А. Блоке: Удивительно не то, что он умер, а то, чем он жил. В конце концов, он такой очевидный праздник Духа.
О С. Есенине: У Есенина был песенный дар, а личности не было. Его трагедия — трагедия пустоты. К 30 годам он закончил очно. У него была только молодость.
О. В. Маяковский: Двенадцать лет подряд человек Маяковский убил в себе Маяковского-поэта, поэт встал и убил человека.Если есть самоубийство в этой жизни, то не там, где они его видят, и это длилось не спускающимся дымом, а двенадцатью годами жизни.
О М. Волошине: Чем глубже я смотрю в бездонный колодец, тем острее два облика Макса, греческий миф и немецкая сказка.
О Р. РИЛК: Вы воплощенная поэзия, ваше имя — это уже стихотворение. Вы — феномен природы, который не может быть моим и который не любит, но чувствует все существо, или вы воплощенный пятый элемент: сама поэзия, или вы то, что поэзия рождается и что еще рождается для вас.
О себе: «Второй Пушкин» или «Первая поэтесса» — это то, что я заслуживаю и, может быть, подожду. Меньше не надо …
О себе
Сорок семь лет скажу, что все, что мне суждено было знать — я выучил до семи лет, а все последующие сорок — реализовал.
Моя душа чудовищно ревнует: она не принесет мне красоты. Говорить о внешнем виде в моих случаях — это неразумно: это так очевидно, и так много — не в этом!
По моим ощущениям, как и в детских, дипломов нет.
Безмерность моих слов — лишь слабая тень погружения в мои чувства.
Я причинил себе боль, вы понимаете? Я воодушевленный человек, а вы все в доспехах. Все вы: искусство, публика, дружба, развлечения, семья, долг — у меня нет никого.
Больше всего меня опьяняет преданность несчастьям. Это все затмевает.
Ведь я знаю, что живу последнее время.
Я не любовная героиня, я никогда не оставлю любовника, всегда в любви.
Никто ничего не брал!
Мне приятно, что мы расстались.
Целую тебя — сотни
Разъединяющие версты.
Ой, сколько женщин любили и будут любить тебя сильнее. Все будут любить тебя больше. Никто не полюбит тебя так …
Что я делаю в мире? — Я слушаю свою душу.
Могу сказать о своей душе, как одна женщина о своей девушке: «Она мне не скучна». Прекрасно переношу разлуку. Пока человек рядом, я послушно, внимательно и с энтузиазмом впитываю его, когда его нет.
Все мои стихи выносили, никто — мою душу.
У меня есть особый дар (мысли, стихи, даже любовь), просто не к теме.
Я ненасытен для души.
Когда я пытаюсь жить, я чувствую себя бедным маленьким швейцарцем, который никогда не может сделать красивую вещь, которая только портит и лечит меня, и которая, бросая все: ножницы, материю, нитки, принимается. У окна, за которым бесконечно идет дождь.
Я смеялся и переодевался 20 лет, раньше редко улыбался.Я не знаю человека более героического в ранней юности, чем он сам.
Ясность моих чувств заставляет людей принимать их за рассуждения.
Я хочу, чтобы ты любил меня всем, чем я являюсь. Это единственное средство (быть любимым — или нелюбимым).
Кто сотворен из камня, кто сотворен из глины —
А я глупая и сверкающая!
Я по делу — измена, меня зовут — Марина,
Я морская морская пена.
За скорость быстрых событий,
По правде говоря, за игру…
— Слушай! — Люби меня еще
За то, что я умру.
Удовольствие от звука моей жизни было в прогулке — одинокой и быстрой, быстрой и одинокой. Мой большой одинокий галоп.
Хочу такую скромную, убийственно-простую вещь: чтобы, когда я вхожу, радовался мужчина.
Об отношениях
Каждый раз, когда я узнаю, что человек меня любит — удивляюсь, не буду любить — удивляюсь, но больше всего удивляюсь, когда человек мне безразличен.
Любить — видеть человека таким, каким, по его мнению, был зачат Бог, а не родители.Не любишь — увидишь человека, как его родители реализовали. Почувствуйте любовь — вместо этого увидите: стол, стул.
Мне нравится, что вы мной не болеете,
Мне нравится, что я не болею,
Тот никогда не тяжелый шар
Не плавает у нас под ногами.
Человеческий разговор — одно из самых глубоких и тонких удовольствий в жизни: я отдаю самое лучшее — душу, беру то же самое, и все это легко, без трудностей и требовательности любви.
Для того, чтобы понять другое — значит, чтобы этот другой стал хотя бы часом.
Для полной согласованности душам необходимо постоянство дыхания, для этого — Дыхание, как же не ритм души? Итак, чтобы люди понимали друг друга, необходимо, чтобы они пошли или лежали рядом.
Печально признаться, но мы хороши только с теми, чьи глаза еще можно приобрести или потерять.
«Любимый» — театральный, «любовник» — откровенно, «друг» — до бесконечности. Разблокировка страны!
Иногда мы можем любить десять лет, нежно — много — два.Бесчеловечный — всегда один …
Первая победа женщины над мужчиной — это рассказ мужчины о своей любви к другому. И последняя победа — это рассказ этого другого о его любви к нему, о его любви к ней. Секрет стал очевиден, твоя любовь моя. А пока этого нет, спать спокойно нельзя.
Если ты считаешь себя близким человеком, ты меня очень мучил, если чужой — ты приносил мне только хорошее. Никогда не чувствовал себя ни таким, ни другими, я боролся в себе за всех, то есть против всех.
Каждый из нас в глубине души живет странным чувством презрения к тому, кто нас слишком сильно любит. (Кто-то «и просто»? — то есть, если ты меня так сильно любишь, меня, ты сам не бог весть какая!)
Вечная верность Мы хотим не от Пенелопы, а от Кармен, — только верный Дон Жуан в цене!
Ты дорога для меня. Но — мне просто нечем дышать с тобой.
Предательство уже указывает на любовь. Друга предать невозможно.
Неверно. Его не презирают, когда я занимаюсь санным спортом, и ты заставляешь меня лгать.
Никто не судил солнце за то, что оно светит и другое …
Для меня одиночество — временами — единственный способ узнать другого, прямая необходимость.
Баюкай — но, пожалуйста, дружите:
Не письма, а рука руки:
Пальто …
О женском крике всех времен:
Милый мой, что я тебе сделал ?!
Движение любви.
И я знаю — не скажу первым.
— Не любишь? — Нет, люблю.
Не любите? — Но Истрисан.
О жизненной этике
Надо жить, чтобы душа сбылась.
Никакая страсть не меняет справедливости. Сделай еще одну боль, нет, тысячу раз, лучше терпеть больше всех. Я не победитель. Я сам под судом, у меня суд строже, я себя не люблю, не стесняюсь.
В диалоге с жизнью это не ее вопрос, а наш ответ.
Грех не в темноте, а в сопротивлении свету.
Сила человека часто заключается в том, что он не может делать, а не в том, что может. Мое «не могу» — главная сила. Итак, есть то, чего, несмотря на все мои желания, все же не хочется.
Слушай и помни: всякий, кто смеется над другим, дурак или негодяй; Чаще всего — оба.
Друг! Безразличие — плохая школа
Она червяк.
Я всегда предпочитал заснуть, а не лишать сна, есть и не лишать аппетита, думать, а не лишать ума.Я всегда предпочитал давать — отдавать, давать — получать, давать — иметь.
Для любви нужно встречаться, для отдыха есть книги.
Лучше потерять человека из-за кого-то, чем оставить ему часть своей сотни.
О людях
Никаких мелких событий. Есть маленькие люди.
Тот, кто ходит без людей — без того же и люди обходятся.
Когда люди, скучающие, лишают мордашек, их делает сначала стадо, потом изощренно.
Насколько я лучше вижу человека, когда не с ним!
Единственное, чего не прощают люди, это то, что вы без них, в конце концов, обойдетесь.
Счастливому человеку жизни надо радоваться, подбадривать его этим редким подарком. Потому что от счастья — есть счастье.
Мое поколение — мое колено.
Охотники на пустоту, читатели газет.
Чем больше узнаю людей — тем больше люблю деревья!
Я люблю богатых. Богатство — Нимб. К тому же они никогда не ждут от них ничего хорошего, как от королей, поэтому простое-разумное слово на их устах — откровение, простое-человеческое чувство — героизм.Если невозможно быть ни человеком, ни красивым мужчиной, ни благородным, нужно быть богатым.
О женщинах
Все женщины впереди в тумане.
Все женщины делятся на содержание и обслуживание. Я принадлежу к последнему.
Любовь и материнство почти исключают друг друга. Настоящее материнство — отважное.
Женщина, если она мужчина, мужчина нужен, как роскошь, — очень и очень иногда. Книги, дом, забота о детях, детские радости, одинокие прогулки, горькие часы, часы восторга, — Что здесь за человек? В женщине, вне мужчины, целых два моря: жизнь и собственная душа.
Милый! А может я так много делаю, потому что никто из вас не сделал достаточно?
— «Женщина не может одна».
— Человек может.
Я, когда не люблю, — я не … Я не так давно — я не …
Никто не презирает такую честную женщину — как честную женщину.
О мужчинах
Люди не привыкли к боли, как животные. Когда им больно, у них сразу появляются такие глаза, что ты все сделаешь, только остановился.
Сколько бы я никогда не понял, если бы родился мужчина.
Ты такой забывчивый, какой не обремененный.
Сделай так, чтобы твоя грудь меня вытащила, — нет! «Чтобы мне было в нем просторно, расширьте его — не для меня: случайность, а за то, что он пронизывает меня.
Взгляд — на вид — дерзкий и ровный,
Сердце — пятилетний …
Счастливый кто не встретил вас
В пути
О душе
Что-то болит: не зуб, не голова, не живот, не — не — … и болит. Это душа.
Душа — это пять чувств.Виртуозность одного из них — талант, виртуозность всех пяти — гениальность.
Душа — парус. Ветер — жизнь.
Душа растет от всего, больше всего — от потерь.
Моя душа теряет голову.
Хочу дело тел,
А мы друг для друга — душа …
В мире ограниченное количество душевых и неограниченное количество тел.
Есть тела, удивительно похожие на душу.
О жизни
О вашем безумном мире
Ответ один — отказ…
Самое ценное в жизни и в стихах то, что сломалось.
Если что-то болит — бесшумно, а то и туда ударишь.
Будьте современником — создавайте свое время, а не отражайте его.
Я не хочу иметь точку зрения. Я хочу иметь видение.
Я вообще настоящее атрофирую, не только не живу, никогда в нем не бывает.
Шутим, прыгаем, а тоска все растет, растет …
Первая причина отказа от вещей — это неподготовленность к этому.
О Родине
Родина — это не условность территории, а неизменность памяти и крови. Не быть в России, забыв об этом — бояться может только тот, кто думает, что Россия. У кого она внутри — тот потеряет с жизнью. Моя родина везде, где есть письменный стол, окно и дерево под этим окном.
Не истощайте и язык
Родной, его зовут Млечный.
Мне безразлично, что
Не принято встречать!
Россия в ее честь, а точнее в честь ее совести, а не в честь ее артистичности, всегда подходила к писателям, а точнее: всегда шла к писателям — как человек к царю — правда, и хорошо , когда о разрушении сказали, а не Арзыбашев.
О книгах
Книга должна быть исполнена читателем как Соната. Письма — заметки. По желанию читателя — выполнить или исказить.
Книгу должен писать читатель. Лучший читатель читает, закрыв глаза.
Книги дали мне больше, чем люди. Воспоминания о человеке всегда будут бледными перед памятью о книге.
Каждая книга — воровство в собственной жизни. Чем больше читаешь, тем меньше умеешь и хочешь жить сам.
О детях и родителях
Наши дети старше нас, потому что им дольше жить.Старше нас из будущего. Поэтому иногда мы чужие.
Дети сначала любят, потом судят, а потом жалеют родителей.
Не слишком сердитесь на своих родителей, — Помните, что они были вами, и вы будете ими.
Кейлинг постоянно заниматься своим — и в его сердце всегда будет любовь.
Мальчиков нужно побаловать — возможно, им придется воевать.
О семье
Брак, в котором оба хороши — доблестные, добровольные и взаимные мучения.
Семья… Да скучно, да бедно, да сердце не боится … не лучше: друг, любовник? Но, поссорившись с братом, я все же имею право сказать: «Я помогу мне, потому что ты мой брат … (сын, отец …)» И любовник этого не скажет — ни за что — язык устранит.
О разных
Мода — это вечный страх падения, то есть расписка в собственной овце.
Спорт — пустая трата времени и сил. Ниже спортсмена только ее зритель.
Танго! — Сколько судьбы сводит и развелась!
Лицо светлое. И он действительно загорается и гаснет.
Много. Возможно, нужны были более жесткие усталые цитаты, но как-то не хочется.
Дополнительно Вы можете прочитать:
Марина Цветаева — лучшие цитаты поэтессы! Один из крупнейших русских поэтов ХХ века, прозаик и переводчик Марина Ивановна Цветаева (1892 — 1941) начала писать стихи — не только на русском, но также на французском и немецком языках — еще в шестилетнем возрасте. .А ее первый опубликованный сборник стихов в 18 лет сразу же привлек внимание известных поэтов.
Судьба у Марины Цветаевой сложилась невероятно трагично. Война и бедность дают о себе знать. Один ее ребенок в 3 года умирает от голода в приюте, муж по подозрению в политическом шпионаже расстрелян, вторую дочь будут репрессировать 15 лет.
Цветаева с сыном едет в эвакуацию в Чистополь, куда ссылалось большинство писателей — там ее обещают набирать и работать.Цветаева пишет заявление: «Пожалуйста, возьмите меня поработать посудомойкой в первой столовой. Но она не давала такой работы: Совет посчитал, что она могла быть немецкой шпионкой.
Мы собрали 25 цитат Марины Цветаевой о любви и жизни, раскрывающих глубину и мудрость ее трагической судьбы:
«Я буду любить тебя все лето» — звучит убедительнее, чем «вся жизнь», а главное — главное — Куда дольше!
Если бы вы сейчас вошли и сказали: «Я уезжаю надолго, навсегда» или: «Я думаю, что вы мне больше не нравитесь», я бы, казалось, почувствовал что-то новое: каждый раз, когда вы уходите, каждый час, каждый время Когда тебя нет — ты не навсегда и я тебе не нравлюсь.
- Влюблен, потому что только в чужом, родном — любишь.
- Для любви нужно встретиться, для отдыха есть книги.
- Творчество — общее дело, созданное замкнутыми людьми.
- В мире ограниченное количество душевых и неограниченное количество тел .
- Любовь — это значит видеть мужчину таким, каким он думал о Боге и не выполнял ее родители.
Если я люблю мужчину, я хочу, чтобы он был от меня лучше — хоть пуговица пришита.От вшитой пуговицы — до души.
- Что вы можете знать обо мне, если вы не спали со мной и не пили?
- Я не хочу иметь точку зрения. Я хочу иметь видение.
- Слушайте и помните: всякий, кто смеется над другим, дурак или негодяй; Чаще всего и то, и другое.
- Единственное, чего люди не прощают, это то, что вы без них, в конце концов, обойдетесь.
Скульптор зависит от глины.Художник из красок. Музыкант из струнных. Художник, музыкант может остановить руку. Поэт — это только сердце.
- «Сокращения — УИЛЛ». Обожаю эту фразу, только наоборот .
Любимые вещи: музыка, природа, стихи, одиночество. Любил простые и пустые места, которые никому не нравятся. Я люблю физику, ее загадочные законы притяжения и отталкивания, похожие на любовь и ненависть.
В одном я настоящая женщина: я все сужу по себе, каждая вагина во рту — моя речь, в груди — мои ощущения.Поэтому в первую минуту у меня все: хорошо, щедро, щедро, бессонно и безумно.
- Насколько я лучше вижу человека, когда не с ним!
Никто не хочет — никто не может понять одного: что я совершенно один. Знакомые и друзья — вся Москва, но никого, кто за меня — нет, без меня! — умирает.
Мужчины не привыкли к боли, как животные. Когда им больно, у них сразу появляются такие глаза, что ты все сделаешь, только остановился.
Снятся то ли вместе, то ли вместе спать, но плачут ли они всегда в одиночестве .
О боже, а говорят, что души нет! А что у меня сейчас болит? «Это не зуб, не голова, не рука, не грудь», нет, грудь, в ту грудь, где ты дышишь, «Дышу глубоко: не болит, но все время болит, все время скулит, Нестерпимо!
Я хочу такую скромную, лишенную убийства вещь: чтобы, когда я вхожу, радовался человек .
Иногда мы можем любить десять лет, нежно — много — два.Бесчеловечный — всегда один.
Цветаева
Все цитаты. Цветаева цитирует. О жизненной этике
Марина Цветаева — цитаты
(родился 8 октября 1892 года, Москва, Российская Империя — умер 31 августа 1941 года, Елабуга, Татарская АССР, РСФСР, СССР)
Русский поэт Серебряного века, прозаик, переводчик.
Я постоянно хочу с тобой поговорить.
Женщины говорят о любви и молчат о любовниках, мужчины — о спине.
Он был похож на ромашку.
Любит, значит нет.
Что вы можете знать обо мне
Поскольку вы не спали и не пили со мной?
Здесь я не нужен, там нельзя.
«Я буду любить тебя все лето» — звучит намного убедительнее, чем «всю жизнь», а главное — намного дольше!
По-человечески, иногда мы можем любить десять, любовно — много — два. Бесчеловечный — всегда один …
Любить — значит видеть человека таким, каким его задумал Бог, а его родители не исполнили его.
Для любви нужно встречаться, для отдыха есть книги.
Крылья — свобода только тогда, когда они в полете раскрыты, за спиной — вес.
Любить — значит видеть человека таким, каким его задумал Бог, а его родители не исполнили его.
Если что-то болит — молчи, а то и туда попадут.
Расстояние: версты, мили … нас разместили, рассадили так, чтобы мы могли спокойно вести себя на двух разных концах земли.
Мне плохо с людьми, потому что они мешают мне слушать свою душу или просто молчать.
Люди с этим роковым даром несчастья — единственной — все захваченной — любви — просто гений для несоответствующих предметов!
Голова так очаровательно пуста
Потому что сердце переполнено!
Громкий смех не может скрыть дикую боль.
Наши лучшие слова — интонации.
Если бы вы пришли сейчас и сказали: «Я уезжаю надолго, навсегда» или: «Я думаю, что больше не люблю вас», я бы не почувствовал ничего нового: каждый раз, когда вы уходите, каждый раз час, когда тебя нет — тебя не навсегда и ты меня не любишь.
Знай одно: завтра ты будешь старым.
Забудь об остальном, детка.
Нет второго тебя на земле.
… А если сердце разбивается,
Снимает швы без лекарства, —
Знай, что есть голова от сердца,
А есть топор — от головы …
Люблю тебя всю жизнь и каждый час.
Но мне не нужны твои губы и глаза.
Все началось — и закончилось — без тебя.
Когда я не люблю, я не … Я не так давно …
Любви мало — режет как топор!
Все женщины ведут в туманы.
Если я люблю человека, я хочу, чтобы он чувствовал себя лучше от меня — хотя бы пришитую пуговицу. От пришитой пуговицы до всей души.
Никакая страсть во мне не затмит справедливость. Обидеть другого нет, тысячу раз, лучше потерпеть самому. Я не победитель. Я сам в суде, мой суд строже твоего, я себя не люблю, не жалею.
Хочу такую скромную, смертельно простую вещь: чтобы, когда я вхожу, человек был счастлив.
Если вы кричите «Дурак!» Сзади, значит, это не повод оглядываться.
В любви я знала только одно: дико страдать и петь!
Не стыдись, страна Россия!
Ангелы всегда босиком ..
«Любимый! — театральный,« любовник »- откровенно,« друг »- бесконечно. Нелюбимая страна!»
Единственное, чего не прощают люди, это то, что вы в конце концов обошлись без них.
Ни один человек, даже самый отстраненный, не свободен от радости быть чем-то (всем!) В чьей-то жизни, особенно если это непроизвольно.
Моя душа теряет голову.
Богини вышли замуж за богов, родили героев и полюбили пастухов.
Когда любовь умирает, воскресить ее невозможно. Остается пустота, скука и равнодушие. Любовь убить невозможно — она умирает сама по себе, оставляя голый пепел и жуткую невыразимую обиду, оскорбление тому, кто эту любовь вызвал в нас, но не сохранил, не смог …
Я БОЛЬНО, понимаете? Я человек с кожей, а вы все в доспехах.Все вы: искусство, общество, дружба, развлечения, семья, долг — у меня до глубины НИЧЕГО.
Невозможно для чего была шаткая грусть, Сказать: «Будьте страстью! Пылающее безумие, день! «Твоя любовь была такой ошибкой — Но без любви мы умираем. Волшебник!
Я благословляю вас со всех четырех сторон.
Жду тот, кто первый
поймет меня как надо —
и выстрелит в упор.
Моя душа чудовищно ревнива: она бы не вынесла меня как красавицу.
Говорить о внешности в моих случаях неразумно: дело так очевидно, и так много — не в ней!
— «Как она вам нравится внешне?» — Она хочет нравиться внешне? Да я просто не даю права на это — на такую оценку!
Я — это я: волосы — это я, и моя мужская рука с квадратными пальцами — это я, и мой горбатый нос — это я. А точнее: ни волосы — это я, ни рука, ни нос: Я — Я: невидимый.
Я разлюбил тебя? Нет. Вы не изменились, и я не изменился.Изменилось одно: мое болезненное внимание к тебе. Ты не перестал существовать для меня, я перестал существовать в тебе. Мой час с тобой закончился, моя вечность осталась с тобой.
Когда перестану тебя ждать
Люблю, надеюсь и верю
Тогда плотно закрою окна, двери
И лягу умирать …
Я хочу, чтобы ты любил меня всего, всего, что я есть, всего, что я есть! Это единственный способ быть любимым или не быть любимым.
Будь тем, кем я не посмел быть:
Не разрушай его мечты страхом!
Будь тем, кем не мог быть:
Любить без меры и любить до конца!
Я узнаю любовь по боли во всем теле.
Мне нужно, чтобы меня любили совершенно необычным образом, чтобы я мог поверить в это.
Ах, далеко от неба!
Губы — сомкнуть в темноте …
— Боже, не судите! — Ты не была
Женщиной на земле!
О боже, а говорят, что души нет! Что у меня сейчас болит? — Ни зуба, ни головы, ни руки, ни груди, — нет, грудь, в груди, где дышишь — дышу глубоко: не болит, но все время болит, болит все время это невыносимо!
Грех не в темноте, а в нежелании к свету.
Я не знал, где вы были, но я был в том же месте, что и вы, и, поскольку я не знал, где вы были, я не знал, где я был, но я знал, что я был с вами.
«Терпеть — влюбляться». Я люблю эту фразу, как раз наоборот.
Предательство уже означает любовь. Вы не можете предать друга.
Каждая книга — это кража из собственной жизни. Чем больше читаешь, тем меньше умеешь и хочешь жить самостоятельно.
Ты, любивший меня ложной правдой и правдой лжи,
Ты, который не любил меня больше нигде, заграницей,
Ты, любивший меня дольше времени, маши правой рукой,
Ты меня больше не любишь — правда в пяти словах!
Желание — это вопрос тел
А мы души друг для друга…
Ни один человек еще не судил солнце за то, что оно светит другому …
Цветаева: — Мужчина никогда не хочет первого. Если мужчина хотел, женщина уже хочет.
Антокольский: — А что будем делать с трагической любовью? Когда женщина — на самом деле — не хочет?
Цветаева: — Значит, не хотела, а кто-то рядом. Не та дверь.
Есть странные слова для самых простых вещей … А пока вы подумаете о простоте …
Ты не делаешь меня счастливее, ты делаешь меня умнее.
Каждый раз, когда я узнаю, что человек меня любит — удивляюсь, не любит — удивляюсь, но больше всего удивляюсь, когда человек мне безразличен.
Любовь — штука странная: она питается голодом и умирает от еды.
Все дело в том, что мы любим, что наше сердце бьется — по крайней мере, оно разбивается вдребезги! Меня всегда разбивали вдребезги, и все мои стихи — серебряные удары моего сердца.
Все комнаты ночью черные
Каждый голос темен ночью
Все красоты земли земной
Одинаково невинно неправы.
Ты меня не разлюбил (как резать). Ты просто переставал любить меня каждую минуту своей жизни, и я делал то же самое, подчиняюсь тебе, как всегда.
Я молчу, даже не смотрю на тебя и чувствую, что впервые ревную. Это смесь гордости, оскорбленной гордости, горечи, кажущегося безразличия и глубочайшего негодования.
Мужчины не привыкли к боли — как животные. Когда им больно, у них сразу появляются такие глаза, что можно сделать что угодно, только чтобы остановиться.
Я люблю тебя. — Как грозовая туча
Над тобой — грех —
За саркастический и жгучий вид
А лучше всего …
Неверно. Я не презираю себя, когда лгу, но тебя, заставляющего меня лгать.
У кого-то слишком ласковые глаза
на ласковом воздухе, еле греется …
Уже летом
еле оправилась от зимы.
Что мы можем сказать о Боге? Ничего такого. Что мы можем сказать Богу? Все.
Боль зовется тобой.
Я знаю свое место в жизни, и оно не последнее, потому что я никогда не стою в шеренгу.
Ты сейчас для меня ближе всех, ты просто причинил мне боль больше всего.
Все мои «никогда» отваливаются, как гнилые ветки.
Не сердитесь на своих родителей — помните, что они были вами, и вы будете.
Я ложусь спать как гроб. И каждое утро — действительно — воскресение из мертвых.
Спасибо тем, кто любил меня, за то, что они дали мне очарование, чтобы любить других, и спасибо тем, кто не любил меня, потому что они дали мне очарование, чтобы любить — себя.
Если в этой жизни и есть самоубийство, то не там, где его видели, и оно длилось не после нажатия на курок, а двенадцать лет жизни.
Душа — парус. Ветер — это жизнь.
В диалоге с жизнью важен не ее вопрос, а наш ответ.
Как это ни печально признавать, но мы хороши только с теми, в чьих глазах мы еще можем что-то приобрести или потерять.
Успех надо успеть!
Вот и все. — Как скуп! —
Глупо быть несчастным.
Итак, ставим точку.
Иногда тишина в комнате похожа на гром.
Какой, ну какой март ?!
Разбили нас — как колоду карт!
Мне очень жаль, что все это просто слова — любовь — я не могу этого сделать, я хочу настоящий костер, на котором меня сожгут.
Душа — под музыку — блуждает. Блуждающий — изменяющийся. Вся моя жизнь связана с музыкой.
Я живу, как другие танцуют: до восторга — до головокружения — до тошноты!
Итак, в… … Москва заживо похоронена,
Смотрю с тонкой улыбкой,
Как я — даже ты, три года любивший меня! —
Научился обходить стороной.
Мне нужно, чтобы меня любили … Им нужно — как хлеб.
А как не умереть поэт
Когда стихотворение имело успех!
Слушай и помни: кто смеется над чужой бедой, тот дурак или негодяй; чаще всего и то, и другое. Когда человек облажался, это не смешно; когда человека обливают помоями — это не смешно; когда человек спотыкается — это не смешно; когда человека бьют по лицу — это подло.Такой смех — грех.
И еще скажу устало
— Не торопитесь слушать! —
Что твоя душа поднялась ко мне
По душе.
Мне не нужен тот, кому я не нужен.
Лишний мне тот, кому нечего дать.
Душа растет из всего, больше всего — из потерь.
В любви мы лишены главного: возможности рассказать (показать) другому, как мы страдаем от него.
Любовь: зимой от холода, летом от жары, весной от первых листьев, осенью от последних: всегда от всего.
Не хочу ни любви, ни чести. — Опьяняющий. — Не жадничай! Я даже не хочу яблоко — Соблазнительное — с подноса…. Что-то за меня цепью волочит, Скоро загремит, как гром. Как хочу, Как хочу — Умирать понемногу!
Я знаю, что я тебе нужен, иначе ты бы мне не понадобился.
Он очаровательно рассказывает мне, как я ему не нравлюсь. А я — внимательно — одобряя — слушаю.
Мне нужно от человека — необходимо: либо оберег, либо большой, во всеоружии, бессонный ум.Вне этого я пуст с человеком. — Лучше.
Друг! Безразличие — плохая школа.
Он ожесточает сердца.
Мечтать ли вместе, спать вместе, но всегда плакать в одиночестве.
Я не на всю жизнь. Все горит! Я могу привести десять отношений («отношения» — это хорошо!), Сразу и каждый, из глубины души, уверять, что он единственный. И я не могу вынести ни малейшего поворота головы от себя.
Время! Я не успеваю.
Есть тела, удивительно похожие на душу.
Не будет даже пустоты, потому что я не занимаю никакого места в твоей жизни. Что касается «духовной пустоты», то чем больше душа пуста, тем лучше она наполняется. Учитывается только физическая пустота. Пустота этого стула. В твоей жизни не будет стула, который был бы пуст для меня …
Люби не меня, а мой мир.
Я запрещаю тебе делать то, чего ты не хочешь!
Смело уступите место в трамвае.
Не стесняйтесь — не сдавайтесь.
Я не любовная героиня, я никогда не пойду в любовника, всегда в любовь.
Если я смотрю на тебя, это не значит, что я тебя вижу!
Когда я пытаюсь жить, я чувствую себя бедной маленькой швеей, которая никогда не умеет делать красивые вещи, которая делает только то, что портит и ранит себя, и которая, выбрасывая все: ножницы, ткань, нитки, начинает петь. У окна, за которым бесконечно идет дождь.
Сердце — любовные зелья
Зелье самое настоящее из всех.
Женщина с колыбели
Чей-то смертный грех.
Безмерность моих слов — лишь слабая тень необъятности моих чувств.
Лучше потерять человека со всеми вами, чем оставить его с некоторыми из ваших сотых.
(Лучше потерять человека со всей своей сущностью, чем с одной гранью.)
Музыку не слушаю, слушаю душу.
Я тень чьей-то тени …
Первая победа женщины над мужчиной — это рассказ мужчины о своей любви к другому.И ее последняя победа — это история этого другого о ее любви к нему, о его любви к ней. Секрет стал ясен, твоя любовь моя. И пока этого нет, вы не можете спать спокойно.
Раньше все, что я любил, называлось — я, теперь — ты. Но все то же самое.
Я хочу, чтобы ты любил меня таким, какой я есть. Это единственное средство (быть любимым — или не любимым).
Никто не хочет — никто не может понять одного: что я совсем один.
Знакомые и друзья — вся Москва, а не тот, кто для меня — нет, без меня! — умрет.
Я никому не нужен, всем доволен.
Я всегда предпочитал заставлять вас спать, а не лишать сна, заставлять вас есть, а не лишать аппетита, заставлять вас думать, а не лишать ума. Я всегда предпочитал давать — отдавать, давать — получать, давать — иметь.
То, что вы называете любовью, я называю вам хорошим настроением. Если немного плохо себя чувствуешь (разногласия дома, в делах, жара) — меня уже нет.
В мире ограниченное количество душ и неограниченное количество тел.
… ночью город — перевернутое небо.
Если считать тебя близким человеком, ты заставил меня сильно страдать, а если ты посторонний, то принес мне только хорошее. Я никогда не чувствовал тебя ни таким, ни другим, я боролся в себе за всех, то есть против всех.
Насколько лучше я могу видеть человека, когда не с ним!
Ты знаешь, чего я хочу, всегда хочу? Затемнение, осветление, трансформация. Крайняя накидка чужой души и его собственной.Слова, которые вы никогда не услышите, нельзя сказать. Не существует. Чудовищно. ЧУДО.
Никогда не говорите, что все так поступают: у всех всегда получается плохо — раз уж они так охотно на них ссылаются. У каждого есть отчество: никто и вообще нет лица: шип. Если вам говорят: никто этого не делает (не одевается, не думает и т. Д.), Ответьте: — А я кто.
Женщина, если она мужчина, нуждается в мужчине как в роскоши — очень, очень иногда. Книги, дом, забота о детях, детские радости, одинокие прогулки, часы горечи, часы восторга — что здесь делать мужчине?
У женщины, помимо мужчины, есть два целых моря: жизнь и ее собственная душа.
На какой-то секунде пути цель начинает лететь на нас. Единственная мысль: не уклоняться.
Я не только ничего не жду взамен, я даже не знаю, за него ли я, доходит ли то, что дается, и если да, то связано ли это со мной?
Счастья тебе, что ты меня не встретил. Ты был бы измучен мной и все равно не разлюбил бы, потому что за это ты меня любишь! Мы хотим вечной верности не от Пенелопы, а от Кармен — в цене только верный Дон Жуан! Я тоже знаю это искушение.Это жестоко: любить бег — и требовать (от бега!) Покоя. Но у вас есть кое-что, что есть у меня: взгляд вверх: в звезды: куда бросили Ариадну и бросили — какую из героинь бросили? Или только брошенные попадают в рай?
Я верну тебя со всех земель, со всех небес …
Никогда не бойтесь смешного, и если вы видите человека в глупом положении: 1) попытайтесь вытащить его из него, если это невозможно — прыгните в него, как в воду, вы двое разделяете глупое положение в половина: половина для каждого — или, в худшем случае, конец — не вижу.
Самое ценное в жизни и в поэзии — то, что провалилось.
Целую всегда — первый, просто рукопожатие, только — более неудержимо. Я просто не могу дождаться! Потом каждый раз: «Ну, а кто тебя тянул? Ты виноват! »Я знаю, что это никому не нравится, что все любят кланяться, умолять, искать возможности, искать, охотиться … А главное — ненавижу, когда другие целуются — первые . Так что я, по крайней мере, знаю, что хочу этого.
Семья … Да, скучно, да, плохо, да, сердце не бьется… Разве не лучше: друг, любовник? Но, поссорившись с братом, я все же имею право сказать: «Ты должен мне помочь, потому что ты мой брат … (сын, отец …)» И ты не скажешь своему любовнику этого — зря — язык отрежешь.
Есть чувства настолько серьезные, настоящие, большие, что они не боятся стыда или неверного толкования. Они знают, что они лишь тень уверенности в будущем.
Люди, не подозревающие о существовании своей пятерки, обычно ищут шестое чувство.
Я не хочу иметь точку зрения. Я хочу иметь зрение.
Ты крыло бьется в эту грудь,
Юный вдохновитель вдохновения —
Я тебе приказываю: — будь!
Я не выйду из послушания.
Есть люди определенной эпохи, а есть эпохи, воплощенные в людях.
Мы думали, что это мужчина!
И они заставили меня умереть.
Умер сейчас. Навсегда.
— Плачь по мертвому ангелу!
Я благословляю изобретателя земного шара — за то, что я сразу могу обнять весь земной шар этими двумя руками — со всеми моими близкими!
Я дерзок только с теми, от кого зависим.
Самая большая жертва — скрыть, что это жертва.
Умирая, не скажу: умер.
И мне не жаль, и я не ищу виноватых.
Есть на свете дела поважнее
Страстные бури и любовные подвиги.
Look-to-look — смелый и яркий,
Сердце — около пяти лет …
Счастлив, кто тебя не встретил
В пути.
Я могу сказать о своей душе, как одна женщина о своей девушке: «Она не скучная». Я прекрасно справляюсь с разлукой.Пока человек рядом, я послушно, внимательно и с энтузиазмом впитываю его, когда его нет — я.
Прекрасно! Или, может быть, я так много делаю с собой, потому что никто из вас не позаботился обо мне достаточно?
… И я впадаю в меланхолию. От нее я бегу к людям, к книгам, даже к выпивке, благодаря ей я завожу новые знакомства. Но когда меланхолия «не меняется от перемены мест» (мне это напоминает алгебру «от смены мест факторов работа не меняется») — это чушь, потому что получается, что тоска зависит от себя, а не на окружающую среду.
Первая причина отказа от вещи — неподготовленность к ней.
Человеческий разговор — одно из самых глубоких и тонких удовольствий в жизни: вы отдаете самое лучшее — свою душу, получаете то же самое взамен, и все это легко, без трудностей и требовательных требований любви.
Люди завидуют только одному: одиночеству. Они не прощают только одного: одиночества. Они мстят только за одно: за одиночество. К этому — к тому — потому что вы осмеливаетесь побыть в одиночестве.
Самая большая (моя) печаль в любви — это то, что я не могу отдавать столько, сколько хочу.
В душе я ненасытен.
Не верьте «мурашкам». Между вами и мной такая тяга.
У меня есть особый дар (мысли, стихи, даже любовь), просто не к тем.
Что-то болит: не зуб, не голова, не живот, не-не-не- … но болит. Это душа.
Если душа родилась крылатой
Какой ей особняк — и какой ей дом!
Почему я не пришел к вам? Потому что я люблю тебя больше всего на свете.Довольно просто. И потому что ты меня не знаешь. От страдающей гордости, страха перед случайностью (или судьбой, как хотите). А может, из опасения, что вам придется встретить холодный взгляд на пороге своей комнаты.
Чьи-то локоны спутаны в петлю ..
Мой любимый вид общения — потустороннее: мечта: видеть во сне. И второе — это переписка. Письмо как своего рода потустороннее общение менее совершенное, чем сон, но законы те же. Ни то, ни другое не заказано: мы мечтаем и пишем не тогда, когда хотим, а когда хотим: чтобы письмо было написано, во сне — было видно.
Каждый человек теперь колодец, в который нельзя плевать. — А как хотите!
Мне бы выпить тебя с четверти, но я пью по капле, от чего кашляю.
Любовник: тот, кто любит, тот, через кого проявляется любовь, проволока элемента Любви. Может, в той же постели, а может, за тысячу миль отсюда. Любовь не как «связь», а как элемент.
Клятвы крылатые.
Сознание должно забыть, как спрашивать: почему?
Мне все равно —
Где совсем один
Быть…
Есть области, где шутка неуместна, и о вещах, о которых нужно говорить с уважением или молчать из-за отсутствия этого чувства вообще.
В чем мой грех? Что я не учусь плакать в церкви
Смеяться наяву и во сне?
Поверьте мне: я исцелен смехом от боли,
Но смехом я не счастлив!
Пора стрелять янтарем
Пора сменить словарь
Пора выключить фонарь
Overdoor …
От слишком большого и чистого горячего сердца, от смиренного желания не презирать себя из-за любви к тому, кого нельзя не презирать, от этого — также от другого — неизбежно приходишь к высокомерию, — затем к одиночеству.
Если эта зима пройдет, я действительно буду силен как смерть — или просто мертв.
Как это случилось? Ой друг, как это происходит ?! Я бросился, другой ответил, я услышал громкие слова, которые попроще, и которые я, наверное, впервые в жизни услышал. «Коммуникация?» Я не знаю. Ветер сковывает меня ветвями. От руки к губам — а где предел? И есть ли предел? Земные дороги короткие. Что из этого выйдет — не знаю. Я знаю: сильная боль.Я буду страдать.
Мое поколение мне по колено.
Никому не спи — да!
Не спать над кем-то — да!
Не спит из-за кого-то — ну нет!
Рядом с нашей базовой жизнью есть другая жизнь: торжественная, нерушимая, неизменная: жизнь Церкви. Те же слова, те же движения — все, как столетия назад. Вне времени, то есть из-за измены.
Мы слишком мало помним об этом.
Смывает лучшие румяна
Love.Вкус
Как слезы — соленый …
Все женщины делятся на тех, кто идет на содержание, и тех, кто занимается обслуживанием. Я принадлежу ко второму.
Женщина — единственная страсть, потому что источник и уста всей страсти.
Никто не похож на меня и я никто, поэтому советовать мне то или это бессмысленно.
Замани луну с неба
В ладони — если сладко!
Ну и он ушел — как бы его не было,
А я — как меня не было.
Вы не хотите знать, что любите такое-то и такое-то? Тогда скажите о нем: «Я его обожаю!» — Однако — некоторые — знают, что это значит.
Два источника женской гениальности: 1) ее любовь к кому-то (взаимная или нет — неважно). 2) чужая неприязнь.
Любить … Самая размашистая на свете — ласточка!
Наше сердце жаждет пиршества
и не спорит и все позволяет
Почему ничего в этом мире
не удовлетворяет?
Все в мире влияет на меня больше, чем моя личная жизнь.
Просыпаюсь в ужасе:
— «Аля! Господин! Уже 10 часов! «
Аля — с постели — флегматично:
« Слава богу, что не двенадцать! »
Я не принадлежу к бегающим женщинам или бегающим женщинам.
— Скорее к первому. — Только бег у меня другой — в стихах.
Не мать, а мачеха — Любовь:
Не жди осуждения или пощады.
Благородство сердца — это орган. Неумолимая бдительность. Всегда первым бьет тревогу.Я мог бы сказать: это не любовь вызывает мое сердцебиение, но это сердцебиение — это любовь.
Oblivion — милое искусство
Душа уже ассимилировалась.
Какое-то прекрасное чувство
Сегодня он растаял в моей душе.
И вот — сейчас — дрожа от жалости и тепла,
Одно: вой волком, одно: упасть к ногам,
Взглянуть — понять — это наказание похотью —
Жестокая любовь и каторга.
Не прошу, потому что отказ мне считаю чудовищным.У меня только один ответ на отказ: молчаливые — как град — слезы.
Я улавливаю движение губ.
И я знаю — он не скажет первым.
— Не любишь? — Не я.
Не любите? — Но мучился.
Целому морю нужно все небо
Все сердце нуждается во всем Боге.
Глубоко в желании: глубоко в ночи, глубоко в любви. Любовь: промедление.
Когда мужчины оставляют меня в покое, я совершенно невиновен.
… Ой, тела и волны
Волнение!
— Пишите! —
Целую
До глубины души…
В этом много горечи. Схватив его за лоб, я думаю: я никогда не узнаю его жизнь, всю его жизнь, я не узнаю его любимую игрушку в трехлетнем возрасте, его любимую книгу в тринадцать лет, я не знаю названия его собака. И если я узнаю — игрушку — книгу — собаку, я не узнаю другого, я не узнаю всего, я ничего не узнаю. Потому что — не успею.
Безделье; самая зияющая пустота, самый разрушительный крест. Поэтому я — может быть — не люблю деревню и счастливую любовь.
Любовь в нас подобна сокровищу, мы ничего о ней не знаем, все дело в случайности.
Моя любовь к нему, сначала предвзятая, превратилась в естественную: я причисляю его к тем вещам, которые я любил больше людей в своей жизни: солнце, дерево, памятник. И кто меня никогда не беспокоил — потому что не ответили.
После музыки то же опустошение, что и после любви, но менее ядовито, потому что только в тебе.
Мне нужно от тебя: моя свобода тебе. Мое доверие.- А еще знайте, что вас это не смущает.
Душа — это пять чувств. Виртуозность одного из них — талант, виртуозность всех пяти — гениальность.
Первый взгляд любви — это кратчайшее расстояние между двумя точками, та божественная прямая линия, которой второй не существует.
… Не знаю, любят ли вас (кормят любовью) в жизни — скорее всего: да. Но я знаю (и позвольте вам услышать это в тысячный раз!), Что никто (ни один!) Никогда не поступал с вами так… И на каждого тысячного есть свой тысячный и первый раз. Моя — не мера веса, количества или продолжительности, это величина качества: сущности. Я тебя не люблю ни так сильно, ни так, ни раньше … — Я тебя так люблю. (Я люблю тебя не так сильно, я люблю тебя как.) Ой, сколько женщин любили и будут любить тебя еще больше. Все будут любить тебя больше. Так тебя никто не полюбит …
Я люблю его, потому что они любят только тех, кого никогда не видели (тех, кто давно ушел, или тех, кто еще впереди: тех, кто следует за нами), кого никогда не видели или никогда не видели.
Выйдя со станции, я просто расстался: сразу и трезво — как в жизни.
Я чушь всякую говорю. Вы смеетесь, я смеюсь, мы смеемся. Ничего любящего: ночь принадлежит нам, а не мы ей. И когда я становлюсь счастливым — счастливым, потому что я не влюблен, потому что я могу сказать, что нет необходимости целоваться, просто наполненный безоблачной благодарностью — я целую тебя.
Есенин обладал пением, но без личности. Его трагедия — трагедия пустоты. К 30 годам он внутренне закончился.У него была только молодость.
Хочу тебя увидеть — теперь будет легко — выгорела и поправилась. Вы можете прийти ко мне с уверенностью.
Я не допускаю мысли, что все вокруг меня будут любить меня больше, чем тебя. Из всех ты — мне — неизменно — самый родной.
Эта женская гордость перед человеческой правдой.
Есть встречи, бывают ощущения, когда все дано сразу и нет необходимости продолжать. Продолжайте, потому что это проверка.
Все невыразимое непрерывно.Так, например, нераскаявшееся убийство длится. То же и о любви.
Рядом с тобой, бедняжка, я чувствую себя ошеломленной и словно замороженной (околдованной).
Для полной согласованности душ нужна согласованность дыхания, ибо что такое дыхание, как не ритм души?
Итак, чтобы люди понимали друг друга, необходимо, чтобы они шли или лежали рядом.
Я не преувеличиваю вас в своей жизни — вы легки даже на моих предвзятых, милосердных, неправедных весах.Я даже не знаю, есть ли ты в моей жизни? На просторах моей души — нет. Но в этой близкой душе, в каком-то промежутке между небом и землей, душой и телом, в сумерках, во всем перед сном, после сна, во всем, где «я не я и конь не мой» — вот не только ты, а только ты …
Для меня так важен человек — душа — секрет этой души, что я позволю своим ногам топтаться, просто чтобы понять — справиться!
Возьми меня спать с собой, в самом сонном сне я буду лежать неподвижно: только мое сердце (что для меня очень громко!).Слушай, я определенно хочу проспать с тобой всю ночь — как хочешь! — а то сожжет меня (тоску по тебе спящей) до самой смерти.
Существует две возможности биографии человека: согласно сновидениям, которые он видит сам, и согласно сновидениям, которые о нем видят другие.
Для меня одиночество — иногда — единственная возможность узнать другого, прямая необходимость.
Страсть — это последняя возможность для человека выразить себя, так как небеса — единственная возможность быть бурей.
Человек — буря, страсть — небо, растворяющее ее.
Райнер, я хочу видеть тебя ради себя самого, того нового, которое может возникнуть только с тобой, в тебе. Просто спи. И ничего больше. Нет, пока: уткнитесь головой в левое плечо, а руку — в правое — и больше ничего. Нет, пока: даже в самом глубоком сне знать, что это ты. И еще: послушайте, как звучит ваше сердце. И — поцелуй его.
Я читал твое письмо об океане, океан читал со мной.Вас беспокоит такой читатель? Ибо ни один человеческий глаз никогда не прочитает мне ни одной вашей строчки.
Все люди заботились о моих стихах, никто — о моей душе.
Самая легкая девочка
Не дальше сердца …
Я написал ваше имя и не могу писать дальше.
Не всеми пытками выгнали!
И да будет известно — там:
Врачи узнают нас в морге
За чересчур большие сердца.
Госпожа и ведьма. Одно стоит другого.
Лицо,
Тепло,
Плечо —
Куда делось?
Дырки мне не нужны
Ухо, никаких пророческих глаз.
В ваш безумный мир
Ответ один — отказ ..
Освободи вас от уз дня
Друзья, поймите, что я мечтаю о вас.
Сказать — о чем думаешь?
В дождь — под одним плащом,
Ночью — под одним плащом, потом
В гроб — под одним плащом.
Утро в карточный домик, смех превращает наш храм.
О мучительный позор за лишнее слово вечера!
Тоска по утру!
Каменный, сделанный из глины —
А я серебряный и сияющий!
Меня волнует измена, меня зовут Марина,
Я смертельная пена на море.
Слушайте внимательно: у меня теперь не может быть других рук, я не могу, я могу без ВАШИХ, я не могу: НЕ ваши!
Всякая любовь — это сделка. Скин за деньги. Кожа за кожей. Кожа для души. Когда вы не получаете ни того, ни другого, ни третьего, даже такой глупый торговец, как я, прекращает ссуду.
Горечь скоро превратится в улыбку
И грусть превратится в усталость.
Жалко не слова, поверьте, и не взгляд, —
Жалко только утерянные секреты!
Тело — вместилище души. Поэтому — и только поэтому — не бросайте их напрасно!
Это романтизм. Это не имеет ничего общего с любовью. Можно любить мысль человека — и не смотреть на его ногти, реагировать на его прикосновения — и не реагировать на его сокровенные чувства.Это разные области. Душа любит душу, губы любят губы, если смешать и, не дай бог, попытаться совместить, будет несчастливо.
Остерегайтесь понятий, облеченных в слова, радуйтесь словам, раскрывающим концепции.
Не хочу тебя протыкать собой, не хочу ничего преодолевать, не хочу ничего. Если это судьба, а не случайность, не будет ни твоей воли, ни моей, не будет, не должно быть ни тебя, ни меня.В противном случае все это не имеет значения, нет смысла. «Милые» мужчины исчисляются сотнями, «милые» женщины — тысячами.
Сегодня у меня возникла мысль: если юность — весна, зрелость — лето, старость — осень, а старость — зима, то что такое детство? Это весна, лето, осень и зима в один день.
Скромнее — как громко!
Боль знакома, как ладонь глазам
Как губы —
Имя вашего собственного ребенка.
Лирические женские спины.
Музыка: через душу в тело.- Через тело к душе: любовь.
В общем, у меня атрофия настоящего, я мало того, что не живу, ни разу в ней не был.
Чтобы понять другого, нужно стать этим другим хотя бы на час.
Когда мы увидимся? — Во сне.
— Как ветрено! — Привет моей жене,
И эта — зеленоглазая — дамочка.
Сердце назову секундной стрелкой,
И душу — этим звездным циферблатом!
Мой предок был скрипачом,
Всадник и вор одновременно.
Не потому ли я бродяга по природе
А волосы ветром пахнут!
Никто не презирает честную женщину так, как честную женщину.
Есть две зависти. Один (оскорбительный жест) — от себя, другой (удар в грудь) — в себя. Почему низко воткнуть в себя нож?
Жизнь неповторима:
Выше ожиданий, выше ложь …
Где рука милосердная
Прием без отдачи?
Жизнь полна страстей, жизнь ушла из моих отношений с тобой: срочность.Моя любовь к тебе (а она есть и будет) спокойна. Тревога будет исходить от вас, от вашей боли — ох, между реальными людьми не так уж важно: кто болит!
Я не могу не думать о своем, поэтому я не могу служить.
И часто, сидя впервые с человеком, посреди равнодушного разговора, бредовая мысль: «А вдруг я его сейчас поцелую ?!» — Эротическое безумие? — Нет. Он должен быть таким же, как у игрока до ставки — ставлю я или нет? Надену я или нет? — С той разницей, что делают ставки настоящие игроки.
Необходимо научиться (для меня) жить любовью человека настоящим, как его любовь прошлым.
Самым опьяняющим для меня является преданность страданиям. Он затмевает все.
Они не убегают от меня — они бегут.
Они не бегают за мной — они прибегают ко мне.
… Скоро Рождество. По правде говоря, мной так движет жизнь, что я ничего не чувствую. С годами (1917-1927) мой разум, но моя душа, потускнел. Удивительное наблюдение: нужно время, чтобы чувствовать, а не думать.Мысль — молния, чувство — луч самой далекой звезды. Чувству нужен досуг, оно не живет страхом. Чувства явно требуют больше, чем мысли. Либо все, либо ничего. Я ничего не могу дать: ни времени, ни тишины, ни одиночества.
Так как все вокруг шепчутся: целуй руку! поцелуй твою руку! — понятно, что руку целовать не стоит.
Можно шутить с человеком, но нельзя шутить с его именем.
Я определенно чувствую душу в середине груди.Она овальная, как яйцо, и когда я вздыхаю, она дышит.
Ангелы не голубые, а огненные. Крылья — это не легкость, а тяжесть (сила).
Мне нужны все, потому что я ненасытная. Но другие, чаще всего, даже не голодны, отсюда это постоянно пристальное внимание: нужен ли я?
Не женщина дает мужчине ребенка, а мужчина дает женщину. Отсюда возмущение женщины, когда хотят отнять у нее ребенка (подарок) — и вечную, бесконечную — ребенку — благодарность.
Мир отсутствует. В никуда —
Заливные берега …
— Пей, моя ласточка! Внизу
Плавленый жемчуг …
Не буду мучить ваши пути,
Sweet! — все сбылось.
Я был босиком, а вы меня обули
Волосы —
И — слезы.
Хочу всего: душой цыганки
Пойти в грабительские песни,
Страдать за всех под звук органа
и амазонки броситься в бой;
Гадание по звездам в черной башне
Проведите детей вперед сквозь тень…
Быть легендой — вчерашний день,
Это было безумие — каждый день!
Я видел столько людей, в стольких судьбах перерос, — второго тебя на земле нет, это для меня роково.
Душу никогда не полюбят, как плоть; в лучшем случае их будут хвалить. Тысячи душ всегда любят плоть. Кто когда-либо обрекал себя на вечные муки во имя единой души? Да, даже если бы кто захотел, нельзя: идти в вечные муки из любви к душе — значит быть ангелом.
Вежливость — или нежелание расстраиваться? Глухота — или нежелание принимать?
В возрасте сорока семи лет я скажу, что все, что мне суждено было узнать, я выучил до семи лет, а все последующие сорок я реализовал.
Жив, а не мертв
Демон во мне!
В теле, как в трюме,
Это как в тюрьме.
Огонь: не гореть, по ветру: не дуть, сердце: не биться. Это то, что я делаю с собой.
— Зачем ?!
Вся жизнь делится на три периода: предчувствие любви, действие любви и воспоминание о любви.
Когда любишь человека, всегда хочется, чтобы он ушел, мечтал о нем.
В первую секунду, в запале, было принято решение: «Ни слова! Ложь, последнее, береги себя! Ложь? Но я люблю его! Нет, солги, потому что я тоже его люблю! «Во вторую секунду:« Отрежь сразу! Общение, грязь — пусть отвернется и разлюбит! »И прямо:« Нет, чистая рана лучше сомнительного шрама. «Я люблю» — это ложь, а «Я не люблю» (неужели там ?!) — ложь, вся правда! «
Прощай совсем не было.Это было — исчезновение.
Спроси у морской волны:
Кто именно?
Забывчивость! — только с вилкой
Сопоставимо …
Алексей Александрович! Ты получил мой поцелуй чудесно!
Если бы все, что я даю мертвым на бумаге, я отдал бы живым в жизни, я был бы уродлив (упорствовать!) И попросил бы меня самого поместить меня в психиатрическую лечебницу.
Это был первый акт моего женского послушания. Я всегда хотел подчиняться, другой просто никогда не хотел править (я не хотел многого, слабо хотел), чужая слабость уступила место моей силе, когда моя сила хотела уступить — чужой.
Но я вам напишу — хотите вы того или нет.
Наступит момент — слез не скрою …
Ни здесь, ни там — не нужно нигде встречаться,
И мы не будем просыпаться в раю для встреч!
Молодой человек, мечтающий о большой любви, постепенно учится использовать эту возможность.
Судьба: то, что задумал Бог.
Жизнь: что сделали (с нами) люди.
— «Женщина не может быть одна».
— Человек может.
Мальчиков нужно побаловать — возможно, им придется пойти на войну.
Наконец встретил
Мне нужно:
У кого-то есть смертный
Потребность во мне.
Моя первая любовная сцена была нелюбимой: он не — любил (я это понимал), поэтому он не сел, она любила — вот почему она встала, они не были вместе ни на минуту, они не были » Чтобы сделать что-нибудь вместе, они сделали прямо противоположное: он сказал, она молчала, он не любил, она любила, он ушел, она осталась, поэтому, если вы поднимете занавеску, она останется одна, а может быть, она снова сядет, потому что она встала только потому, что — он — встал, а потом рухнула, и так будет сидеть вечно.Татьяна вечно сидит на этой скамейке.
Я вовсе не предполагаю, что хорошо разбираюсь в современности. Современность — это вещь, основанная только на будущем и надежная только в прошлом.
Что я делаю в мире? — Я слушаю свою душу.
Быть современным — значит создавать свое время, а не отражать его.
Самое лучшее на свете, пожалуй, огромная крыша, с которой виден весь мир.
Любить только женщин (женщину) или только мужчин (мужчину), заведомо исключая обычную противоположность — какой ужас! Но только женщины (мужчина) или только мужчины (женщина), явно не считая необычных родственников — какая скука!
Сегодня все жаворонки — вороны.
Ты никогда меня не любил. Если любовь разложена на все составляющие ее элементы, там есть все; нежность, любопытство, жалость, восторг и т. д. Если сложить все вместе, может получиться любовь.
«Но так и не сложилось.
Что мне делать, певец и первенец,
В мире, где самое черное — это серое!
Где хранится вдохновение, как в термосе!
С этой необъятностью
В мире мер?
Распространение зря рассвет
Красное зря!
… Девушкам порой
льстят на таком полотне.
Каждый из нас в глубине души испытывает странное чувство презрения к тому, кто нас слишком сильно любит.
(Какое-то «и все»? — то есть если ты меня так сильно любишь, меня, ты сам не бог знает что!)
Казанова дано жить своей жизнью, нам — проживать ее.
Удовольствие — просто — думаю никогда не будет и в общем это не моя собственность.
Какой демон во мне
Ты пропал в вечность!
Меня привлекают люди: одни думают, что я до сих пор не умею любить, другие — что это здорово и я непременно буду любить их, третьим нравятся мои короткие волосы, в-четвертых, что я отпущу их ради них , каждый что-то воображает, все это что-то Они требуют — конечно, чего-то другого — забывая, что все началось со меня, и если бы я не подошел к ним близко, им ничего бы не пришло в голову, глядя на мою молодость.
А я хочу легкости, свободы, понимания — никого не держать и чтобы никто не держал! Вся моя жизнь связана с моей душой, с городом, в котором я живу, с деревом на краю дороги, с воздухом. И я бесконечно счастлив.
Детализация описания почти всегда в ущерб его точности.
Поэт видит неопознанную статую, ненаписанную картину и слышит неигранную музыку.
Книги дали мне больше, чем люди. Память о человеке всегда меркнет перед памятью о книге.
Ты, мой последний колышек
Забили в грудь.
Я терпеть не могу напряжение любви, у меня в собственном ухе происходит чудовищное, чистейшее превращение, направленное на другого: хорошо ли ему быть со мной? У меня это уже перестает звучать и значить, одно — ему это?
Если меня никогда не раздавила машина или не потопил пароход, все предчувствия — ложь.
Я говорю все: люблю, люблю.
Но, честно говоря, я люблю только, чтобы мной восхищались. — Ой, как давно меня никто не любил!
Ясность моих чувств заставляет людей принимать их за рассуждения.
Руки даны мне — протянуть обоим,
Не удерживать, губы — дать имена
Глаза — не видеть, высокие брови над ними —
Нежно любоваться любовью и нежнее — нелюбовью.
Снежинки — это небесные саламандры.
Ой, как я стремлюсь покинуть тот мир,
Где маятники рвут душу
Где правит моя вечность
Месит минуты.
Я бесконечно тебя (по отвесу, потому что иначе ты не сможешь принять это, не во времени, а глубоко во времени) — бесконечно, ты дал мне так много: всю земную нежность, всю возможность нежности во мне, ты мой человеческий дом на земле, сделай так, чтобы твоя грудь (дорогая!) могла унести меня — нет! — чтобы у меня было в нем место, РАСШИРЯЙ его — не для меня: случайность, а ради того, что через меня проникает в тебя.
Я вижу твое смуглое лицо над стаканом кофе — в кофе и табачном дыме — ты был как бархат, я говорю о твоем голосе — и как сталь — я говорю о словах …
Одна половина окна исчезла.
Обнаружилась половина души.
Давайте откроем — и ту половину,
И ту половину окна!
Мы забываем все наши неудачные опыты с любовью в любви. Ведь обаяние старше опыта.
Язык простых людей подобен маятнику между едой и дерьмом.
Дети отдыхают, кратковременный отдых,
Трепетная клятва Богу у постели,
Дети — нежные загадки мира,
И ответ кроется в самих загадках!
Только те, кто высоко ценит себя, могут ценить других. Речь идет о врожденном чувстве масштаба.
Я смеюсь над загробной тьмой!
Я не верю смерти! Жду вас с вокзала —
Дом!
Тело в молодости — это наряд, в старости — гроб, из которого вырваны!
Циник не может быть поэтом.
Книга должна быть исполнена читателем как соната. Буквы — это заметки. В желании читателя — реализовать или исказить.
Вам не нужно работать над стихами, вам нужно, чтобы стих над вами (в вас!) Работал.
Весь секрет в том, чтобы рассказать о сегодняшнем событии так, как будто оно произошло сто лет назад, а то, что произошло сто лет назад, похоже на сегодняшний день.
Я люблю все, что заставляет мое сердце биться чаще. Это все.
Но пока я скрещу тебе пальцы на груди —
Проклятие! — ты остаешься — ты:
Два твоих крыла нацелены в эфир —
Потому что мир — твоя колыбель, а могила — мир!
Бог сотворил человека только до тальи, а остальное Дьявол попытался сделать.
Выгодные условия? Они не для художника. Сама жизнь — неблагоприятное состояние.
Вы верите в другой мир? Я. Но в грозном. Возмездие! В мир, где правят намерения. В мир, где будут судить судей. Это будет день моего оправдания, нет, немного: ликования! Я буду стоять и радоваться. Потому что там их будут судить не по платью, которое у всех здесь лучше, чем у меня, и за которое они так ненавидели меня в моей жизни, а по сути, которая мешала мне одеваться здесь.
Не подозревайте меня в бедности: у меня много друзей, у меня крепкие связи с душами, но что я мог сделать, когда из всех на свете в этот час моей души я нуждался только в тебе ?!
Любовь не прибавляет весне, весна — тяжелое испытание для любви, ее великий соперник.
Женщины любят не мужчин, а Любовь; мужчины любят не Любовь, а женщин. Женщины никогда не обманывают. Мужчины всегда.
Убежден, что мне нравится не концепция, а слова. Дайте мне другое имя для того же самого, и вещь внезапно засияет.
В Бессмертии, что за час поезд!
Даунпайп: точная судьба.
Я тебя больше не люблю.
Ничего не случилось — жизнь свершилась. Я не думаю о тебе ни утром, просыпаясь, ни ночью, засыпая, ни на улице, ни под музыку — никогда.
Творчество — обычная работа, выполняемая в одиночку.
Как таковая жизнь мне не нравится, для меня она начинает значить, приобретать смысл и вес — только трансформируется, то есть в искусство.Если бы меня переправили через океан — на небеса — и запретили бы писать, я бы отказался от океана и рая.
Мне нравится, что ты не болен мной,
Мне нравится, что я тобой не болею,
Что никогда тяжелый шар
Не поплывет под нашими ногами.
Люби меня, как тебе удобно, но проявляй это так, как мне удобно. И мне удобно, что я ничего не знаю!
Это высшее блаженство — любить так, любить так .. Я отдал бы свою душу — отдать свою душу!
В моем огромном городе ночь.
Из сонного дома иду — прочь
И люди думают: жена, дочка, —
И я помню одно: ночь.
Я благословляю изобретателя земного шара — за то, что я сразу могу обнять весь земной шар этими двумя руками — со всеми моими близкими!
Солнечная? Лунный? Напрасная битва! Лови каждую искру, сердце! В каждой молитве — любовь, и в каждой молитве — в любви!
Ты первый разлюбил меня. Если бы этого не случилось, я бы все равно любил тебя, потому что я всегда люблю до последней возможности!
Я не знаю более талантливой женщины, чем я.Могу с уверенностью сказать, что я мог писать, как Пушкин. Мое отношение к славе? В детстве, особенно в 11 лет, я был амбициозен. «Второй Пушкин» или «первая поэтесса» — это то, что я заслуживаю и, может быть, буду ждать. Меньше ничего не надо …
Для себя — отдельная комната и письменный стол. Россия — чего хочет …
Считается смелым. Хотя более робкого человека не знаю. Я всего боюсь. Глаз, чернота, шаг и больше всего — ты сам. Никто не видит, не знает, что год искал глазами — крючком.Я уже год примеряю смерть. Я не хочу умирать. Я не хочу быть. У вас должна быть высшая способность жить, но еще большее умение — умереть! Подвиг души — жить, подвиг тела — умереть …
Жизнь — это вокзал … жизнь — это место, где жить нельзя.
Что такое исповедь? Хвастайтесь своими пороками! Кто мог без экстаза говорить о своих мучениях, то есть о счастье ?!
Желаю своим детям не другую душу, а другую жизнь, а если это невозможно — своего несчастного счастья.
Причина взрыва — человек. (Почему взрываются вулканы?) Иногда вулканы взрываются с сокровищами. Пусть взорвется больше, чем моя.
… Ах, жалкие усилия самозванцев!
Как сон, как снег, как смерть — святыни — всем.
Запрет Кремля? На крылья запрета нет!
А значит — запрета на Кремль нет!
Тот, кто более виноват, прав в любви.
У вас на руке кольцо с черным камнем.Вы носите его, вы к этому привыкли, потому что носите его уже десять лет. Но в маленьком городке, в котором вы живете, его названия никто не знает. Вы носите его просто и весело, как если бы вы носили его вместо него — любого другого: в первый день, потому что он был вам подарен, сегодня, потому что он был подарен вам десять лет назад. Замени его черным стеклом, даже не заметишь. — Чей камень в твоем кольце?
Невозможно делать то, чего я не хочу. Обычное состояние — не делать того, что я хочу.
Императору — столицы,
Барабанщик — снег.
… и правда более полная, чем вы думаете: дерево шумит в вашу сторону, только если вы его чувствуете, чувствуете это так, но оно просто шумит. Только ты и никто другой, точно так же: никто. Вы — если вы слышите это так (любовь), или если это никому не нужно — никому.
Пишу тебе в райское утро: ни единого облака, солнышко не заливает мой лоб и стол, щурясь и щурясь, как кошка. У нас уже несколько дней такая погода, я не хочу ничего делать.Осень, уходя, как бы задумавшись, оглянулась на лето и не смогла превратиться в зиму. Такие дни отравляют меня, как всякая незаслуженная доброта.
Название — вещь глубокая, меня удивляет поверхностное, чисто словесное — вне смыслового — отношение к нему его носителей. Княжество — это прежде всего нимб. Вам нужно лицо под нимбом.
Еврейская девушка — между невестами —
Что за роза среди ив!
И старый серебряный дедовский крест
Поменял на щит Давида.
Я вовсе не сказал, что искусство нельзя судить, я только сказал, что никто не может судить его так, как поэт.
Я считаю море заброшенным местом для прогулок. Я не имею к нему никакого отношения. Любить море может только моряк или рыбак. Остальное — человеческая лень, любящая свое валяться на песке.
Имея дело со мной как с вещью, ты для меня сам стал вещью, пустым местом, а я сам стал на время пустым домом, ибо место, которое ты занимал в моей душе, было немалым.
Живи, как умеешь — у тебя тоже плохо получается — а с моей легкой руки, кажется, даже хуже, чем до меня — тебе, как я, нужны концы и начала, а ты, как и я, врываешься в человека, сразу в core, а то некуда …
Для меня земная любовь тупик. Наши сани никуда не делись, все оставалось мечтой.
Я — неиссякаемый источник ересей. Не зная ни одного, признаюсь во всех. Может быть, знаю.
Нам важно договориться, договориться и — по договоренности — провести.В конце концов, он обычно терпит неудачу, потому что оба ненадежны. Когда кто-то надежен, уже есть надежда. И мы оба надежны, ты и я.
Есть женщины, у которых в чести не было ни друзей, ни любовников: друзья слишком быстро стали любовниками, любовники — друзьями.
Забота о бедных: превратите старое в новое, богатых: новое в старое.
Я знаю все, что было, все, что будет
Я знаю все глухонемые секреты
Что в темноте, на косноязычном
Человеческий язык называется — Жизнь.
Очарование: отдельная область, как разум, как дар, как красота — и не состоящая ни в одном, ни в другом, ни в третьем. Несоставные, так как они несравнимы, неразложимы, неделимы.
Моя любовь к тебе разбилась на дни и буквы, часы и строки.
«Острые чувства» и «нужные мысли»
Не дано мне от Бога.
Ты должен петь, что все темно.
Что мечты нависают над миром …
— Вот так и сейчас.-
Эти чувства и эти мысли
Это мне не дано от Бога!
Творчество поэта — это только череда ошибок, череда отрицаний, вытекающих друг из друга. Каждая строчка — крик! — мысль, поразившая его мозг.
До убедительности, до
Убийство просто:
Две птицы выковали для меня гнездо:
Правда — и сиротство.
Свисти мальчишеской болью
И сожми свое сердце горстями …
Мой хладнокровный, мой неистовый
Вольноотпущенник — Прости!
— «Погоди, сволочь, когда станешь котом, а я дамой»…
(Мнимое начало кошачьей речи для меня.)
Не люби, богатые, — бедные,
Не люби, ученый, — глупые,
Не люби, румяные, — бледные,
Не люби, добрые, — вредные:
Золото — медная половина!
Жизнь должна быть счастливой человеку — радоваться, подбадривать его в этом редком даре. Потому что счастье приходит от счастья.
Я недаром так странно, так близко полюбил эту вышитую картину: молодая женщина, у ее ног двое детей — девочки.
И она смотрит — поверх детей — вдаль.
Когда людей так бросают люди, как ты и я — не нужно идти к Богу — как нищие. У него их без нас много!
В природе есть нелюбимые трагедии: смерч, ураган, град. (Я бы назвал город семейной трагедией по своей природе).
Единственная любовная трагедия в природе: гроза.
Сердце выметено: метлой
улица в шесть утра.
Пусть молодые не помнят
О преклонном возрасте.
Пусть старые не помнят
О юности блаженной.
Глаз видит — невидимая даль,
Сердце видит — самая невидимая связь.
Пьет ухо — неслыханный слух.
Божественное плачет над сломленным Игорем.
Любовь и материнство почти исключают друг друга. Настоящее материнство — отважное дело.
Я воспринимаю белизну не как отсутствие цвета, а как присутствие.
Слава! Я не хотел тебя;
Я не смогу нести тебя…
Я начал смеяться и переодеваться, когда мне было 20 лет, и раньше я редко улыбался.
Я не знаю человека более героического в ранней юности, чем я.
Я люблю богатых. Богатство — это ореол. К тому же от них никогда не ждешь ничего хорошего, как от королей, поэтому простое разумное слово на их устах — откровение, простое человеческое чувство — героизм. Богатство увеличивает все (резонанс ноль!). Я думал мешок с деньгами, нет — мужчина. Кроме того, богатство дает самосознание и душевный покой («все, что я делаю, хорошо!») — в подарок, так что с богатыми я на своем уровне.С другими я слишком «унижен».
Я люблю богатых. Клянусь и подтверждаю, что богатые добрые (потому что им это ничего не стоит) и красивые (потому что они хорошо одеваются). Если вы не можете быть ни мужчиной, ни красивым, ни благородным, вы должны быть богатым.
Хорошая слава, с просто — слава — незнакомая. Слава: чтоб обо мне говорили. Хорошая слава: чтобы обо мне не говорили плохого. Хорошая заслуга: один из наших типов скромности — и вся наша честность.
Поэт не может воспевать государство — каким бы оно ни было — потому что он является спонтанным явлением, в то время как государство — каждое состояние — является контролем элементов.
Такова природа нашей породы, что мы больше реагируем на горящий дом, чем на строящийся дом.
Ты становишься Богом через радость, человеком через страдание. Это не значит, что не страдают и не радуются боги — люди.
Под музыку.
Ужасное ослабление, падение во мне эмоционального начала: памяти о чувствах. Чувствую только во сне или под музыку. Я живу по четко рассудочному принципу: душа стала разумной, или, вернее, разум стал душой.Раньше жила в растерянности: тоска, любовь, жила безумно, ничего не понимала, не хотела и не знала, как определить или закрепить. Теперь понятно малейшее движение в себе и в другом: почему и почему.
Только музыка и сон выбивают меня из седла.
Знай одно: никто тебе не ровня —
И бросайся всем на грудь.
Я бы хотел жить на улице и слушать музыку.
В жизни — одно, в любви другое.Никогда в жизни: всегда в любви.
Тебе удалось то, что до сих пор не удавалось сделать никому: оторвать меня не от: себя (все отрывали), а от: своего.
Тире и курсив — единственные передатчики интонации в печати.
Поэты — единственные настоящие любители женщин.
Француженки не стесняются открывать шею и плечи (и грудь) перед мужчинами, но стесняются делать это перед солнцем.
Это моя жизнь пела — выла —
Гудела — как осенний прибой —
И она плакала над собой.
Когда люди, сталкиваясь со мной на час, приходят в ужас от размера чувств, которые вызывают во мне, они совершают тройную ошибку: их нет — не во мне — нет размеров. Просто: необъятность встает на пути. И они могут быть правы только в одном: в чувстве ужаса.
И слеза героя по герою,
И слеза героя по ребенку
И великие каменные горы
На груди того, кто должен — вниз …
Глупое одиночество от того, что никто не вспомнил твои именины (17 июля — сам не вспомнил!)
Творчество — обычная работа, выполняемая в одиночку.
Танго! — Сколько судеб он собрал и распространил!
Нам дано прожить вместе целый кусок жизни. Давайте проживем это как можно лучше, а может быть, и дружнее.
Для этого мне нужно ваше и ваше доверие. Будем союзниками. Альянс (несмотря ни на что и через всех!) Уничтожает ревность.
Это начало человечности, необходимой в любви. «Не на всю жизнь». — Да, а нафига жизнь ?! (Так как сама жизнь «не на всю жизнь» — и слава богу!)
Любовь побеждает все, кроме нищеты и зубной боли.
Посредственная женщина: когда она (никого) не любит, когда не любит того, кого не любит.
И всегда одно и то же —
Пусть герой любит в романе!
Жизнь: ножи, на которых он танцует
Любящий.
Когда я пишу лежа, в рубашке, прижимая тетрадь к поднятым коленям, я неизбежно чувствую себя Некрасовым на смертном одре.
Всем вам — что Я, ни в чем не знавший меры,
Чужих и своих ?! —
Я заявляю о вере
И прошу любви.
Мелких событий нет. Есть маленькие люди.
Память слишком тяжела на плечах
Я буду плакать о земном и в раю,
Я старые слова, когда мы встретимся снова
Не скрою.
Кружок вокруг глаз поставила
Шейди — бессонница.
Бессонница окутала глаза
Корона теней.
Друг! Дождь за окном
Беды и шепот в душе …
Книгу должен написать читатель.Лучший читатель читает с закрытыми глазами.
Я не мечтаю, я мечтаю.
Что мне от тебя нужно, Райнер? Ничего такого. Всего. Чтобы вы позволяли мне каждое мгновение моей жизни направлять свой взор на вас — как на вершину, которая защищает (какой-то каменный ангел-хранитель!). Пока я не знал тебя — могло быть так, но теперь, когда я тебя знаю — требуется разрешение.
Для души хорошо воспитана.
И всегда одно и то же —
Пусть герой любит в романе!
Все женщины ведут в туманы.
Гетто избранности. Вал. Ров.
Не ждите пощады.
В этом наиболее христианском мире
Поэты — евреи.
Если бы ты родился крылатым —
Какой для нее особняк — и какой для нее дом!
Я знаю все, что было, все, что будет,
Я знаю все глухонемые секреты
Что в темноте, на косноязычном
Человеческий язык называется — Жизнь.
А если сердце разбивается
Снимает швы без врача —
Знай, что есть голова от сердца,
А есть топор — от головы…
Императору — столицы,
Барабанщик — снег.
Некоторым без лукавства —
Жизнь дается дорого.
Не люби, богатые — бедные,
Не люби, учёные — глупые
Не люби, румяные — бледные,
Не люби, добрые — вредные:
Золото — медная половина!
Не стыдись, страна Россия!
Ангелы всегда босиком …
Пусть молодые не помнят
О сгорбившихся над старостью.
Пусть старые не помнят
О юности блаженной.
Сердце — любовные зелья
Зелье самое настоящее из всех.
Женщина с колыбели
Чей-то смертный грех.
Целому морю нужно все небо
Все сердце нуждается во всем Боге.
А равнодушных — Бог накажет!
Страшно наступать на душу живому.
Корабль не может плавать бесконечно
И не пой соловей.
Благословляю ежедневную работу,
Благословляю ночной сон.
Милость Господня — и суд Господень,
Закон добрый — закон каменный.
В мире грусть. У Бога нет печали!
… Вечно в баффе слепого
Играть с реальностью вредно.
По одной дороге
Толпами —
Рано или поздно.
Горе, горе, соленое море!
Накормите
Напоите меня
Закрутите
Подайте!
Горечь! Горечь! Вечный привкус
На губах, о страсти! Горечь! Горечь!
Вечное испытание —
Финальное падение.
Гусар! — С куклами еще не закончил,
— А! — в люльке ждем гусара!
Дети — нежные загадки мира,
И ответ кроется в самих загадках!
Доблесть и девственность! Этот союз
Древний и чудесный, как смерть и слава.
Друг! Безразличие — плохая школа!
Он ожесточает сердца.
Есть на свете дела поважнее
Страстные бури и любовные подвиги.
Есть час — как выброшенное сцепление:
Когда мы укротим свою гордость.
Час ученичества — он в жизни каждого
Торжественно неизбежен.
Женщина с колыбели
Чей-то смертный грех.
За князя — род, за серафимов — войско,
За каждым — тысячи таких, как он,
Так что, ошеломленно, — на живую стену
Я упал и знал, что — тысячи на замену!
Логово зверю,
Страннику — дорога,
Дороги мертвые.
Каждому свое.
Знай одно: завтра ты будешь старым.
Забудь об остальном, детка.
И слезы ее — вода, и кровь —
Вода, — кровью, омытая слезами!
Не мать, а мачеха — Любовь:
Не жди осуждения или пощады.
И так растают луны
И растают снег
Когда этот юноша мчится к
Очаровательный возраст.
Каждый куплет — дитя любви
Нищий ублюдок
Первенец — на трассе
Поклониться ветрам — положить.
Кто в песок, кто в школу.
Каждому свое.
На человеческих головах
Лейся, забудь!
Кто дом не построил —
Недостойные земли.
Кто не должен друзьям -T
от вряд ли щедр к своим друзьям.
Легче лисы
Спрячься под одеждой
Чем скроешь тебя
Ревность и нежность!
Любовь! Любовь! И в конвульсиях, и в гробу
настороже — соблазняюсь — смущаюсь — понесу.
Народ, поверьте: мы живем тоской!
Только в меланхолии мы побеждаем скуку.
Все ли изменится? Что такое мука?
Нет, лучше с мукой!
Спим — и вот, сквозь каменные плиты
Небесный гость в четырех лепестках.
О мир, пойми! Певица — во сне — открыть
Звездный закон и формулу цветка.
Не любить, богатый — бедный,
Не любить, ученый — тупой,
Не любить, румяный — бледный,
Не любить, добро — вредный:
Золото — медная половина!
Пропала половина окна.
Обнаружилась половина души.
Давайте откроем — и ту половину,
И ту половину окна!
Олимпийцы ?! Их взгляд спит!
Небожители — мы — лепим!
Руки, которые не нужны
Милый, служат — Мира.
… Любовь смывает лучшие румяна.
Стихи растут как звезды и как розы
Как красота — ненужная в семье.
Вечер уже идет, земля уже в росе,
Скоро в небе замерзнет метель,
И скоро все мы под землей заснем,
Кто на земле не давал друг другу уснуть.
Я люблю женщин, чтобы они не стеснялись в бою,
Те, кто умел держать меч и копье, —
Но я знаю, что только в плену у колыбели
Обыкновенное — женское — мое счастье!
В диалоге с жизнью важен не ее вопрос, а наш ответ.
Можно шутить с человеком, но нельзя шутить с его именем.
Женщины говорят о любви и молчат о любовниках, мужчины — о спине.
Любовь в нас как сокровище, мы ничего о ней не знаем, все дело в футляре.
Любить — значит видеть человека таким, каким его задумал Бог, а его родители не исполнили его.
Для полной согласованности душ необходима согласованность дыхания, ибо что такое дыхание, как не ритм души? Итак, чтобы люди понимали друг друга, необходимо, чтобы они гуляли или лежали рядом.
Есть встречи, бывают ощущения, когда все дано сразу и нет необходимости продолжать. Продолжайте, потому что это проверка.
Каждый раз, когда я узнаю, что человек меня любит, я удивляюсь, не любит меня, удивляюсь, но больше всего удивляюсь, когда человек мне безразличен.
Любовь и материнство практически исключают друг друга. Настоящее материнство — отважное дело.
Любовь: зимой от холода, летом от жары, весной от первых листьев, осенью от последних: всегда — от всего.
Предательство уже указывает на любовь. Вы не можете предать друга.
Тело в молодости — это наряд, в старости — гроб, из которого вырваны!
Богини выходили замуж за богов, рожали героев и любили пастухов.
Наши лучшие слова — интонации.
Творчество — это обычная работа, выполняемая в одиночку.
Будущее — это область легенд о нас, точно так же, как прошлое — это область, рассказывающая о нас удачи (хотя кажется, что все наоборот). Настоящее — это лишь крохотное поле нашей деятельности.
Жизнь должна быть счастливой для счастливого человека, подбодрите его этим редким подарком. Потому что счастье приходит от счастья.
Крылья — свобода только тогда, когда в полете раскрыты, за спиной — тяжесть.
Как восхитительна проповедь равенства из княжеских уст — так противны дворники.
Благоприятные условия? Они не для художника. Сама жизнь — неблагоприятное состояние.
В Православном храме (храме) я чувствую, как тело уходит в землю, в католической церкви — душу, летящую в небо.
Женщина, которая не забывает о Генрихе Гейне, как только входит ее возлюбленный, любит только Генриха Гейне.
Родство по крови грубое и сильное, родство по избранию тонкое.Где тонкий, там ломается.
Кривая вылетает, прямая тонет.
— Познай себя! — Я сделал. — И мне от этого не легче узнать другого. Напротив, как только я начинаю судить о человеке по себе, у меня возникает непонимание за недоразумением.
Я люблю богатых. Клянусь и подтверждаю, что богатые добрые (потому что им это ничего не стоит) и красивые (потому что они хорошо одеваются).
Если ты не можешь быть ни мужчиной, ни красивым, ни благородным, ты должен быть богатым.
Наши дети старше нас, потому что живут дольше. Старше нас из будущего. Поэтому иногда они нам чужды.
Девочки этого круга жили почти исключительно чувствами и искусством и поэтому понимали в сердечных делах больше, чем наши самые живые, трезвые и просвещенные современники. (О пушкинских временах).
Спорт — пустая трата времени и энергии. Ниже спортсмена — только его зритель.
Каждая книга — это кража из собственной жизни.Чем больше читаешь, тем меньше умеешь и хочешь жить самостоятельно.
Марина Цветаева — величайшая русская поэтесса ХХ века с трагической судьбой … Невероятно талантливая, она начала писать стихи в 6 лет, причем не только на русском, но также на французском и немецком языках! Первый сборник стихов, опубликованный ею в 18 лет, сразу привлек внимание известных поэтов.
Она подарила миру самые прекрасные стихи. Искренний, прямой и пронзительный…
Жизнь не пощадила Марину Цветаеву … Ее мужа расстреляли по подозрению в политическом шпионаже, 3-летний ребенок умер от голода в приюте, а вторую дочь репрессировали на 15 лет. Оставшись одна с сыном, она пыталась найти работу, но даже Литературный фонд отклонил ее заявку, посчитав, что Цветаева может оказаться немецкой шпионкой.
Пастернак, сопровождавший Цветаеву в эвакуацию, дал ей веревку для чемодана, даже не подозревая, какую ужасную роль суждено было сыграть этой веревке.Не выдержав унижений, Марина Цветаева 31 августа 1941 года покончила жизнь самоубийством, повесившись на себе.
Мы собрали 25 цитат этой красивой женщины, раскрывающих всю глубину и мудрость ее трагической судьбы:
По материалам — миркрасоты.жизнь
Главное понять — все мы живем последнее время.
Иногда ты так сильно любишь человека, что хочешь его бросить. Сиди в тишине, отметь о нем …
Единственный, кто не знаком с печалью, — это Бог. — М. Цветаева
У детей прошлое и будущее сливаются в настоящее, которое кажется незыблемым.
В жизни есть и другие важные вещи, не только любовь и страсть.
Цветаева: Иногда очень хочется отдать душу за возможность отдать душу за что-то.
Постоянная игра в прятки с жизнью ни к чему хорошему не приводит.
Если мы берем наше будущее, то дети становятся старше нас, мудрее. Из-за этого возникает недопонимание.
Такое странное ощущение. Если ты считаешь себя мне дорогим, останется только боль. Если вы считаете себя чужим — хорошо. Но ты для меня ни тот, ни другой — я ни с кем из вас.
Женщин часто уводят в туман.
Продолжение красивых цитат Марины Цветаевой читайте на страницах:
Я в жизни! — не вышла первая.А в жизни — сколько еще Бог позволит мне уйти — я не пойду первым. Я просто не могу. Я всегда жду, пока другой уйдет, я делаю все, чтобы другой ушел, потому что я ухожу первым — легче пересечь собственный труп.
Я могу обойтись без тебя. Я ни девушка, ни женщина, обхожусь без кукол и без мужчин. Я могу обойтись без всего. Но, может быть, впервые я хотел не иметь возможности.
Я чушь всякую говорю. Вы смеетесь, я смеюсь, мы смеемся. Ничего любящего: ночь принадлежит нам, а не мы ей.И когда я становлюсь счастливым — счастливым, потому что я не влюблен, потому что я могу сказать, что нет необходимости целоваться, просто наполненный безоблачной благодарностью — я целую тебя.
Мечтать ли вместе, спать вместе, но всегда плакать в одиночестве.
Вы когда-нибудь забываете, когда любите — то, что любите? Я никогда. Это как зубная боль — как раз наоборот, наоборот, зубная боль, только там болит, а здесь нет слова.
Вам нужно писать только те книги, от отсутствия которых вы страдаете.Короче: ваш рабочий стол.
Друг! Безразличие — плохая школа! Это ожесточает сердца.
Я никому не нужен, всем доволен. «
Самое ценное в жизни и в поэзии — то, что провалилось.
Доблесть и девственность! Это союз. Древний и чудесный, как смерть и слава.
«Никто не хочет — никто не может понять одного: что я совсем один.
Любить человека — значит видеть его таким, каким его задумал Бог, а его родители не исполнили его.
Знакомые и друзья — вся Москва, но никого, кто за меня — нет, без меня! — умрет.
В мире ограниченное количество душ и неограниченное количество тел.
Гетто избранности. Вал. Ров.
Не ждите пощады.
В этом наиболее христианском мире
Поэты — евреи.
Если душа родилась крылатой —
Какой для нее особняк — и какой для нее дом!
Я знаю все, что было, все, что будет,
Я знаю все глухонемые секреты
Что в темноте, на косноязычном
Человеческий язык называется — Жизнь.
А если сердце разрывается
Снимает швы без врача —
Знай, что от сердца есть голова,
А есть топор — от головы …
Императору — столицы,
Барабанщик — снег.
Некоторым без лукавства —
Жизнь дается дорого.
Не люби, богатые — бедные,
Не люби, учёные — глупые
Не люби, румяные — бледные,
Не люби, добрые — вредные:
Золото — медная половина!
Не стыдись, страна Россия!
Ангелы всегда босиком…
Пусть молодые не помнят
О сгорбившихся над старостью.
Пусть старые не помнят
О юности блаженной.
Сердце — любовные зелья
Зелье самое настоящее из всех.
Женщина с колыбели
Чей-то смертный грех.
Целому морю нужно все небо
Все сердце нуждается во всем Боге.
А равнодушных — Бог накажет!
Страшно наступать на душу живому.
Корабль не может плавать бесконечно
И не пой соловей.
Я благословляю повседневную работу,
Я благословляю ночной сон.
Милость Господня — и суд Господень,
Закон добрый — закон каменный.
По одной дороге
Толпами —
Рано или поздно.
Горе, горе, соленое море!
Накормите
Напоите меня
Закрутите
Подайте!
Горечь! Горечь! Вечный привкус
На губах, о страсти! Горечь! Горечь!
Вечное испытание —
Финальное падение.
Гусар! — С куклами еще не закончил,
— А! — в люльке ждем гусара!
Дети — нежные загадки мира,
И ответ кроется в самих загадках!
Есть час — как выброшенное сцепление:
Когда мы укротим нашу гордость.
Час ученичества — он в жизни каждого
Торжественно неизбежен.
Женщина с колыбели
Чей-то смертный грех.
Для князя — клана, для серафимов — воинства,
За каждым — тысячи таких, как он,
Так что, шатаясь, — на живую стену
Я упал и знал, что — тысячи на замену!
Логово зверю,
Страннику — дорога,
Дороги мертвые.
Каждому свое.
Знай одно: завтра ты будешь старым.
Забудь об остальном, детка.
И слезы ее — вода, и кровь —
Вода, — кровью, омытая слезами!
Не мать, а мачеха — Любовь:
Не жди осуждения или пощады.
И так растают луны
И растают снег
Когда этот юноша мчится к
Восхитительный возраст.
Каждый куплет — дитя любви
Нищий ублюдок
Первенец — на трассе
Поклониться ветрам — положить.
Кто-то в песке, кто-то в школу.
Каждому свое.
На человеческих головах
Лейся, забудь!
Кто не построил дома —
Недостойные земли.
Кто не должен друзьям -T
от едва ли щедрых своим друзьям.
Легче лисы
Спрячься под одеждой
Чем скрою тебя
Ревность и нежность!
Любовь! Любовь! И в конвульсиях, и в гробу
настороже — соблазняюсь — смущаюсь — понесу.
Народ, поверьте: мы живем тоской!
Только в меланхолии мы побеждаем скуку.
Все ли изменится? Что такое мука?
Нет, лучше с мукой!
Спим — и вот, сквозь каменные плиты
Небесный гость в четырех лепестках.
О мир, пойми! Певица — во сне — открыть
Звездный закон и формулу цветка.
Не любить, богатый — бедный,
Не любить, ученый — глупый,
Не любить, румяный — бледный,
Не любить, добро — вредный:
Золото — медная половина!
Одна половина окна исчезла.
Обнаружилась половина души.
Давайте откроем — и ту половину,
И ту половину окна!
олимпийцев ?! Их взгляд спит!
Небожители — мы — лепим!
Руки, которые не нужны
Милый, они служат — Миру.
Смывает лучшие румяна Love.
Стихи растут как звезды и как розы
Как красота — ненужная в семье.
Вечер уже разливается, земля уже в росе,
Скоро в небе замерзнет метель,
И скоро все мы под землей заснем,
Кто на земле не давал друг другу уснуть.
Я люблю женщин, чтобы они не стеснялись в бою,
Те, кто умел держать меч и копье, —
Но я знаю, что только в плену колыбели
Обыкновенное — женское — мое счастье!
Листья упали на твою могилу,
И пахнет зимой.
Слушай мертвый, слушай милый:
Ты все еще мой.
Смеясь! — В блаженной дороге крылатка!
Луна высокая.
Моя такая надежная и неизменная
Как эта рука.
Приду рано утром снова с узлом
До дверей больницы.
Вы только что уехали в жаркие страны
К великим морям.
Я поцеловал тебя! Я тебя заколдовал!
Я смеюсь над загробной тьмой!
Я не верю смерти! Жду вас от вокзала —
Дом.
Пусть листья крошатся, смываются и стираются
Слова на траурных ленточках.
И если ты мертв для всего мира,
Я тоже мертв.
Я вижу, чувствую, я чувствую тебя везде!
— Какая лента из ваших венков! —
Я не забыл и не забуду вас
{! LANG-478b9b36d888ba8e61077c325c24ff3e!}
{! LANG-0aa613cbd0e779b8e50ad63380ca3480!}
{! LANG-92cb9121f067622e2ef473b6a24ea028!}
{! LANG-bbedffe0acb044b9d76a7b9ab3067638!}
{! LANG-f5f6c33eea8fc592f57b3b99862ce2a9!}
{! LANG-ef199a47c0bf64733c6b0e0a6308f65e!}
{! LANG-192f9910cf56293e5a4e9e54542d4348!}
{! LANG-122de7b1958887e51
5f077f2fd8!}
{! LANG-b099f259b760caf991aa5a48430d6c15!}
{! LANG-b4a48e049885dc7ebf657abd379f6606!}
{! LANG-51091c6f48cd3e98c397be45e950690f!}
{! LANG-c5c9d19f1a65e62b214d9b9d8248594c!}
{! LANG-421f88086ff7312da4c7873a3b7e4a6a!}
{! LANG-bca5ca1a8bcc78a4bfe851d366e8ac2d!}
{! LANG-5b0971f1fbc93c192e234f13037cb40d!}
Любить — значит видеть человека таким, каким его задумал Бог, а его родители не исполнили его.
{! LANG-47642482674411b8a21db3bfd71c78fb!}
{! LANG-99eb4bb03dd796ffc901c26acf802eaa!}
{! LANG-494f326e34ac01309cfb98c3d1a06bd3!}
{! LANG-72a8a36bf5413ab07b54bc7e5dd56cce!}
{! LANG-2a986e29d
3af6d95e1f65ddcd90!}
{! LANG-80e237ba248eb4330320dd1d11ec73c
Высказывания Марины Цветовой о любви. Поэзия любви и жизни. Цитаты Марины Цветаевой
Русская поэтесса, прозаик, переводчик, одна из величайших поэтов ХХ века (8 октября 1892 г. — 31 августа 1941 г.).
Цитаты и афоризмы
- Любовь побеждает все, кроме нищеты и зубной боли.
- Они никогда не полюбят душу, как плоть, в лучшем случае будут ее хвалить. Тысячи душ всегда любят плоть. Кто когда-либо осуждал себя на вечные муки во имя единой души? Да, если бы кто-то этого захотел, это невозможно: идти в вечные муки из любви к душе уже значит быть ангелом.
- Вся жизнь делится на три периода: предчувствие любви, действие любви и воспоминания о любви.
- Человеческий разговор — одно из самых глубоких и тонких удовольствий в жизни: вы отдаете самое лучшее — душу, получаете то же взамен, и все это легко, без трудностей и требовательности любви.
- Я знаю, что живу в последний раз.
- Забота о бедных: превратить старое в новое, богатых: новое в старое.
- Пригвожден к стыду
Что ж, я скажу, что люблю тебя.
Что не один до самых недр — мать
Чтобы она не смотрела на своего ребенка
Что, черт возьми, ты делаешь
Я не хочу умирать, а хочу умереть. - Я живу, как другие танцуют: до восторга — до головокружения — до тошноты!
- Никогда не говорите, что все так поступают: у всех всегда получается плохо — если они так хотят к ним обратиться. У каждого есть второе имя: никто и вообще нет лица: шип. Если вам говорят: никто этого не делает (не одевается, не думает и т. Д.), Ответьте: — А я — кто.
- Бойтесь концепций, облеченных в слова, радуйтесь словам, раскрывающим концепции.
- Пожалуй, лучшая в мире огромная крыша, с которой виден весь мир.
- Мужчины не привыкли к боли, как животные. Когда болит, у них сразу такие глаза, что они сделают все, чтобы это остановить.
- Кто обходится без людей — без того люди обходятся.
- Насколько лучше я вижу человека, когда не с ним!
- Боже мой, говорят, что души нет! Что у меня сейчас болит? — Ни зуба, ни головы, ни руки, ни груди — нет, груди, в той груди, где дышите — Дышу глубоко: не болит, но болит все время, всегда болит, невыносимо !
- Не бойтесь отказаться от более старого места в трамвае.
Не сдавайся. - Безделье; самая зияющая пустота, самый разрушительный крест. Поэтому я — может быть — не люблю села и счастливую любовь.
- Боль зовется тобой.
- Слушайте и помните: всякий, кто смеется над чужой бедой, — дурак или негодяй; чаще всего — и то, и другое. Когда человек попадает в беду — это не смешно; когда человека обливают помоями — это не смешно; когда человеку ставят ступеньку, это не смешно; когда человека бьют по лицу, это подло.Такой смех — грех.
- — Любите ли вы свое детство?
— Не совсем. В общем, я люблю свой каждый день больше, чем предыдущий … Не знаю, когда он закончится … Наверное, в этом причина моей молодости. - Единственное, чего не прощают люди, это того, что вы в конце концов обошлись без них.
- Книги дали мне больше, чем люди. Память о человеке всегда меркнет перед памятью о книге.
- Когда мне не нравится, я не … Я был так давно, не я…
В контакте с
Одноклассники
Марина Цветаева — лучшие цитаты поэта! Одна из крупнейших русских поэтесс ХХ века, прозаик и переводчик Марина Ивановна Цветаева (1892 — 1941) она начала писать стихи — не только на русском, но и на французском и немецком языках — в возрасте шести лет. А ее первый опубликованный в 18 лет сборник стихов сразу привлек внимание известных поэтов.
Судьба Марины Цветаевой сложилась невероятно трагично.Война и бедность дают о себе знать. Один из ее детей в возрасте 3 лет умирает от голода в приюте, ее муж застрелен по подозрению в политическом шпионаже, а ее вторая дочь репрессирована в течение 15 лет.
Цветаеву и ее сына отправляют в эвакуацию в Чистополь, куда было сослано большинство писателей, где ей обещают регистрацию и работу. Цветаева пишет заявление: «Прошу вас взять меня поработать посудомойкой в первую столовую Литературного фонда». Но и такой работы ей не дали: совет посчитал, что она может оказаться немецким шпионом.
Мы собрали 25 цитат Марины Цветаевой о любви и жизни, раскрывающих глубину и мудрость ее трагической судьбы:
«Я буду любить тебя все лето» — звучит намного убедительнее, чем «всю жизнь» и — главное — намного дольше!
Если бы вы просто вошли и сказали: «Я уезжаю надолго, навсегда», или: «Мне кажется, я тебя больше не люблю», я бы не почувствовал ничего нового: каждый раз, когда ты уходишь , каждый час, когда тебя нет — ты не навсегда и ты меня не любишь.
- Ведь ты только в чужое влюбляешься, дорогая — любишь.
- Для любви нужно встретиться, для отдыха есть книги.
- Творчество — обычное дело для одиночек.
- В мире ограниченное количество душ и неограниченное количество тел .
- Любить — значит видеть человека таким, каким его задумал Бог, а его родители не осознавали этого.
Если я люблю человека, хочу, чтобы он от меня полегчал — хоть пуговицу пришитую.От пришитой пуговицы до всей души.
- Успех — пора добиться успеха.
- Что ты можешь знать обо мне, раз ты не спал со мной и не пил?
- Второго вас нет на земле .
- Я не хочу иметь точку зрения. Я хочу иметь зрение.
- Слушайте и помните: всякий, кто смеется над чужой бедой, — дурак или негодяй; чаще всего оба.
- Единственное, чего не прощают люди, это того, что вы, в конце концов, обошлись без них.
Скульптор зависит от глины. Художник из красок. Музыкант из струнных. Художник, музыкант может остановить руку. У поэта только сердце.
- «Терпеть — влюбляться». Обожаю эту фразу, как раз наоборот .
Любимые вещи: музыка, природа, стихи, одиночество. Она любила простые и пустые места, которые никому не нравятся.Я люблю физику, ее загадочные законы притяжения и отталкивания, похожие на любовь и ненависть.
С одной стороны, я настоящая женщина: я сужу каждого по себе, я кладу рот в рот — мои речи, в грудь — свои чувства. Поэтому в первую минуту все мое: доброе, щедрое, щедрое, бессонное и сумасшедшее.
- Насколько лучше я вижу человека, когда его нет рядом!
Никто не хочет — никто не может понять одного: что я совершенно один.Знакомые и друзья — вся Москва, а не тот, кто для меня — нет, без меня! — умрет.
Мужчины не привыкли к боли, как животные. Когда болит, у них сразу такие глаза, что они сделают все, чтобы это остановить.
Мечтать ли вместе, спать ли вместе, но всегда плакать в одиночестве .
Боже мой, говорят, что души нет! Что у меня сейчас болит? — Ни зуба, ни головы, ни руки, ни груди, — нет, грудь, в ту грудь, где дышишь — дышу глубоко: не болит, но все время болит, всегда болит невыносимо!
Хочу такую скромную, убийственно простую вещь: чтобы, когда я вхожу, радовался человек .
Иногда мы можем любить десять человек, любовно — многих — двоих. Бесчеловечно — всегда один.
Главное понимать, что все мы живем в последнее время.
Иногда ты так сильно любишь человека, что хочешь его бросить. Сиди в тишине, отметь его …
Единственный, кто не знаком с печалью, — это Бог. — М. Цветаева
У детей прошлое и будущее сливаются в настоящее, которое кажется незыблемым.
В жизни есть и другие важные вещи, не только любовь и страсть.
Цветаева: Иногда очень хочется отдать душу за возможность отдать душу за что-то.
Постоянная игра в слепые манеры с жизнью ни к чему хорошему не приводит.
Если мы возьмем за себя будущее, то дети станут старше, чем мы умнее. Из-за этого — недоразумение.
Такое странное ощущение. Если учесть, как мне дорога — будет только боль. Если вас считают чужим — хорошо. Но для меня вы ни тот, ни другой — я ни с кем из вас.
Женщины часто попадают в туман.
Продолжение красивых цитат Марины Цветаевой читайте на страницах:
Я в жизни! — не вышла первая. А в жизни — пока Бог меня отпустит — первое никуда не денется. Я просто не могу. Я всегда жду, пока другой уйдет, я делаю все, чтобы другой ушел, потому что я ухожу первым — легче пройти через собственный труп.
Я могу без тебя. Я ни девушка, ни женщина, обхожусь без кукол и без мужчин.Я могу без всего. Но, может быть, впервые я хотел не иметь возможности.
Я говорю всякую чушь. Вы смеетесь, я смеюсь, мы смеемся. Ничего о любви: ночь принадлежит нам, а не мы ей. И когда я становлюсь счастливым — счастливым, потому что я не влюблен, потому что я могу сказать, что мне не нужно целоваться, просто наполненный безоблачной благодарностью, я целую тебя.
Мечтать ли вместе, спать ли вместе, но всегда плакать в одиночестве.
Вы когда-нибудь забываете, когда любите — что вы любите? Я никогда.Это как зубная боль — как раз наоборот, зубная боль наоборот, только там болит, а здесь — нет слова.
Вам нужно писать только те книги, от которых вы страдаете. Короче: ваш рабочий стол.
Друг! Безразличие — плохая школа! Это ожесточает сердце.
Никому не нужен, всем доволен.
Самое ценное в жизни и в поэзии — то, что сломалось.
Доблесть и девственность! Это союз. Древний и чудесный, подобный смерти и славе.
«Никто не хочет — никто не может понять одного: что я совершенно один.
Любить человека — значит видеть его таким, каким его задумал Бог, а его родители не осознавали этого.
Знакомые и друзья — вся Москва, а не тот, кто для меня — нет, без меня! — умрет.
В мире есть ограниченное количество душ и неограниченное количество тел.
Гетто выбора. Вал. Ров.
Не ждите пощады.
В этом самом христианском из миров
Поэты — евреи.
Если душа родилась крылатой —
Что с ее особняками — и что с ее избами!
Я знаю все, что было, все, что будет,
Я знаю все глухонемые секреты
Что темно, косноязычно
Язык человека называется — Жизнь.
А если сердце разрывается
Без врача снимает швы, —
Знай, что от сердца — есть голова,
А есть топор — от головы …
Император — столица,
Барабанщик — снег.
Некоторым без кривизны —
Жизнь дорога.
Не любить, богатый — бедный,
Не любить, ученый — тупой
Не любить, румяный — бледный,
Не любить, добро — вредно:
Золото — половина меди!
Не стыдно, страна Россия!
Ангелы всегда босиком …
Пусть молодые не помнят
Про сгорбленную старость.
Пусть не вспоминают о старых
О блаженной юности.
Сердце — Любовные зелья
Зелье — поистине все.
Женщина с колыбелью
Чей-то смертный грех.
На все море — тебе нужно все небо
Всем сердцем нужен Бог.
И равнодушных — Бог накажет!
Страшно наступить на душу живому.
На неопределенный срок не плывите на корабле
И не пейте соловья.
Благословляю повседневную работу
Благословляю ночной сон.
Божья милость — и суд Господень,
Добрый закон — и каменный закон.
Все по одной дороге
Волшебное перетаскивание —
В ранний, поздний час.
Горе тебе, горе — соленое море!
Кормишь
И напиваешься
Откашиваешь
Подавать будешь!
Горечь! Горечь! Вечное послевкусие
На твоих губах, о страсть! Горечь! Горечь!
Вечное искусство —
Финальное падение.
Гусар! — Еще не закончили с куклами,
— А! — в люльке ждем гусара!
Дети — нежные загадки мира,
И в самих загадках — ответ!
Есть час — как потерянный багаж:
Когда мы покорим гордость за себя.
Час ученичества в каждой жизни
Торжественно неизбежен.
Женщина с колыбелью
Чей-то смертный грех.
За князь-клан, за серафимов-войско,
За каждым — тысячи таких, как он,
Шататься — к живой стене
Упал и знал, что — тысячи на замену!
Зверю — берлоге,
Странник идет по дороге
К мертвым — ящерам.
Каждому свое.
Знай одно: завтра ты будешь старым.
Забудь об остальном, детка.
И слезы ее — вода, и кровь —
Вода — кровью, омытая слезами!
Не мать, а мачеха — Любовь:
Не ждите суда и милосердия.
И луны тоже растают
И растают снег
Когда этот молодой мчится через
Очаровательный век.
Каждый стих — дитя любви
Нищий незаконнорожденный
Первенец — по колее
Поклониться ветрам — положен.
Кто в песке, кто в школе.
Каждому свое.
На человеческих головах
Дождь, забвение!
Кто не строил домов —
Земля не достойна.
Кому друзьям не стоит -T
из еле щедрых к друзьям.
Зажигалка лисица
Спрячься под одеждой
Как сдержать тебя
Ревность и нежность!
Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробнице
буду настороже — соблазнюсь — смущусь — бросусь.
Люди, поверьте: мы живы тоской!
Только в меланхолии нас побеждает скука.
Все мелко? Что такое мука?
Нет, лучше муки!
Спим — и вот, сквозь каменные плиты
Небесный гость в четырех лепестках.
Ой мир, пойми! Певица — во сне — открыть
Звездный закон и формулу цветка.
Не любить, богатый — бедный,
Не любить, ученый — тупой,
Не любить, румяный — бледный,
Не любить, добро — вредно:
Золото — половина меди!
Одна половина окна растворилась.
Появилась половина души.
Давайте откроем — и ту половину,
И ту половину окна!
Олимпийцы ?! Их взгляд спит!
Небожители — мы — лепим!
Руки, которые не нужны
Уважаемый, служат — Мир.
Смывает лучшие румяна Love.
Стихи растут как звезды и как розы
Как красота не нужна в семье.
Вечером ползет, земля уже в росе,
Скоро на небе замерзнет звездная метель,
А скоро мы под землей заснем
Кто на земле не давал друг другу уснуть.
Люблю женщин, что в бою не робки,
Умевшие владеть мечом и копьем, —
Но я знаю, что только в плену у колыбели
Нормально — женское — счастье мое!
Листья падали на твою могилу
И пахнет зимой.
Слушай, мертвый, слушай, милый:
Ты все еще мой.
Смеяться! — По блаженной дороге крылаток!
Луна высокая.
Моя такая надежная и неизменная
Как эта рука.
Опять с узлом подойду рано утром
К двери больницы.
Вы только что побывали в жарких странах,
К великим морям.
Я тебя поцеловал! Я тебя заколдовал!
Смеясь над загробной жизнью!
Я не верю в смерть! Жду вас с вокзала —
Дом.
Пусть крошатся листья, смываются и стираются
Слова на траурных ленточках.
И если для всего мира ты мертв,
Я тоже мертв.
Я вижу, чувствую, чувствую тебя везде!
— Какие ленточки из ваших венков! —
Я вас не забыл и не забуду
До скончания веков!
Из таких обещаний я знаю бесцельность
Я знаю тщеславие.
— Буква в бесконечность. — Письмо
в бесконечность
Письмо в пустоту.
Моя душа чудовищно ревнует: она не сделала бы меня красивой.
Говорить о внешнем виде в моих случаях неразумно: все так очевидно, и так много не в этом!
— Как она вам нравится внешне? «Хочет ли она нравиться внешне?» Да я просто не даю права на это — на такую оценку!
Я — Я: и волосы — Я, и мужская рука с квадратными пальцами — Я, и мой горбатый нос — Я.А точнее: ни волос, ни руки, ни носа: Я — Я: невидимый.
Прочтите ракушку, благословенную дыханием Бога.
И вперёд: любить — другие тела!
— Карл Великий — а может, и не Карл Великий — сказал: «Мы должны говорить с Богом — по-латыни, с врагом — по-немецки, с женщиной — по-французски …» (Молчание.) А теперь — иногда кажется, что мне — что я говорю с женщинами по-латыни …
Есть вещи, которые мужчина — в женщине — не может понять. Не потому, что это ниже или выше нашего понимания, это не так, а потому, что некоторые вещи можно понять только изнутри себя, бытия.
В моем рассказе не было персонажей. Была любовь. Она действовала — лица.
Любить — значит видеть человека таким, каким его задумал Бог, а его родители не осознавали этого.
Не любить — видеть человека таким, каким его делали его родители.
Разлюбить — вместо него увидеть: стол, стул.
Вы знаете, почему существуют поэты? Чтобы не было стыдно говорить самые большие вещи.
«Каждый из нас в глубине души испытывает странное чувство презрения к тому, кто нас слишком сильно любит.
(Определенное «и только что-то»? — то есть, если ты меня так сильно любишь, меня, ты сам не такая уж большая проблема!)
Может быть, потому, что каждый из нас знает свою истинную цену. ”
Великая русская поэтесса ХХ века Марина Цветаева подарила миру душевные стихи. Ее бессмертные стихи придется по душе тем, кто ценит искренность, непосредственность, правдивость. Делимся самыми пронзительными цитатами этой мудрой женщины.
О чувствах
Ведь ты только в чужое влюбляешься, родная — любишь.
Любить — значит видеть человека таким, каким его задумал Бог, а его родители не осознавали этого.
«Я буду любить тебя все лето» — звучит намного убедительнее, чем «всю жизнь», а главное — намного дольше!
«Терпеть — влюбляться». Я люблю эту фразу, как раз наоборот.
Нет второго тебя на земле.
Люди не привыкли к боли, как животные. Когда болит, у них сразу такие глаза, что они сделают все, чтобы это остановить.
Мечтать ли вместе, спать вместе, но плакать — всегда в одиночестве.
Если я люблю человека, хочу, чтобы он от меня полегчал — хотя бы пуговицу пришитую. От пришитой пуговицы до всей души.
Иногда мы можем полюбить десять человек, нежно — многих — двоих. Бесчеловечно — всегда один.
Если бы вы только что вошли и сказали: «Я уезжаю надолго, навсегда» — или: «Мне кажется, я тебя больше не люблю», я бы не почувствовал ничего нового: каждый раз ты уходишь каждый час, когда Тебя нет, — ты не навсегда, и ты не любишь меня.
Женщины говорят о любви и молчат о любовниках, мужчины — наоборот.
Все женщины уходят в туман.
О творчестве
Скульптор зависит от глины. Художник из красок. Музыкант из струнных. Художник, музыкант может остановить руку. У поэта только сердце.
Самое ценное в жизни и в поэзии — то, что сломалось.
Творчество — обычное дело для одиноких людей.
Наши лучшие слова — интонации.
Вы знаете, почему существуют поэты? Чтобы не было стыдно говорить самые болезненные вещи.
О жизни
Мы шутим, мы шутим, но тоска растет, растет …
Что ты можешь знать обо мне, раз ты со мной не спал и не пил?
Я не хочу иметь точку зрения. Я хочу иметь зрение.
В мире есть ограниченное количество душ и неограниченное количество тел.
Единственное, чего не прощают люди, — это то, что вы в конце концов обошлись без них.
Если что-то болит — молчите, а то и туда попадут.
С одной стороны, я настоящая женщина: я сужу каждого по отдельности, я вкладываю свои слова в рот, а свои чувства в грудь. Поэтому все, что у меня есть в первую минуту, — доброе, щедрое, щедрое, бессонное и сумасшедшее.
Насколько лучше я вижу человека, когда его нет рядом!
Слушай и помни: всякий, кто смеется над чужой бедой, — дурак или негодяй; чаще — оба.
Никто не хочет — никто не может понять одного: что я совершенно один. Знакомые и друзья — вся Москва, а не тот, кто для меня — нет, без меня! — умрет.
Боже мой, говорят, что души нет! Что у меня сейчас болит? — Ни зуба, ни головы, ни руки, ни груди, — нет, грудь, в ту грудь, где дышишь — дышу глубоко: не болит, но все время болит, всегда болит, невыносимо!
Я хочу такую скромную, убийственно простую вещь: чтобы, когда я вхожу, человек был счастлив.
Грех не в темноте, а в сопротивлении свету.
Пять стихотворений Марины Цветаевой в переводе Монизы Альви и Вероники Красновой
Ручей
Я вижу отражение своего сердца в воде.
Я слежу за потоком, или он следует за мной?
Мы оба должны идти своим путем
колышутся по бесчувственным камням, воспевая им хвалы.
У нас нет силы на земле, чтобы сместить их.
Поток с током —
или ручей спешит за мной,
его волна изгибается, как плечо пловца?
Где бы ни находился ручей
поэт рядом!
Счастливчики, проливающие слезы
вливает их в нас обоих
, чтобы они чувствовали себя лучше.
Потом ополаскивают заплаканные лица.
Вся мокрая вода
из прошлых горестей!
Мы несем их вечно
, чтобы они могли забыть.
Судьба поэта
Как они блаженны,
не умеющих петь!
Их слезы текут — какое это должно быть облегчение
, чтобы горе пролилось дождем.
Дрожь
под камнем сердца.
Приказано петь среди могил,
Родиться поэтом — моя жестокая участь.
Давид оплакивал Ионафана
, хотя он был сломан надвое.
Если бы Орфей не спустился в ад
он мог послать свой голос,
только его голос ушел в темноту
пока стоял на пороге
позволяет Эвридике выйти прямо
на канате его песни.
Канатная прогулка днем.
Ослепленная светом — она не могла оглянуться.
Я знаю, если вам дали голос поэта
все остальное у вас заберут.
Изгнание
[«снова в сердце поток несвежих слов»]
от «Cascando» — Сэмюэл Беккет
Ностальгия. Это клише!
Мне все равно, где я,
где я один, на каком тротуаре
Я возвращаю покупки
в дом, который не знает, что он мой,
не более чем больница или казарма.
Мне без разницы, плененный лев,
, чьи лица смотрят на меня измученного,
какая толпа отбрасывает меня, как и ожидалось
к одиночеству моего сердца — я
как белый медведь без льдины.
Именно там, где я не вписываюсь (не пытайтесь)
или где меня унижают,
все равно — меня не соблазнят
на моем родном языке, это молочная приманка.
Неважно на каком языке
Меня все неправильно понимают,
(читатели, питающиеся газетной бумагой,
голодных до скандала). Все они
относятся к ХХ веку.
Рожденный раньше времени, я ошеломлен
как последний оставшийся журнал, когда
весь проспект срублен.
Люди неотличимы.
Ничего не меняется — а что самое устаревшее
— это напоминания о моем прошлом,
из того, что когда-то было мне так дорого.
Мои даты были стерты —
Я просто кто-то где-то родился.
Моя страна так пренебрегает мной
, что даже самый острый сыщик
мог обыскать всю мою душу
и не могу понять, откуда я.
Везде чуждо, каждая церковь пуста.
Все стоит на месте. Но если я взгляну на
рябина у дороги…
Одиночество
Уединение: отступление
в себя, как наши предки
попали в их распри.
Вы будете искать свободы
и откройте его — в одиночестве.
Ни души.
Нет такого тихого сада —
так ищи это внутри себя,
найди прохладу, тень.
Не думайте об этих
, которые завоевывают народ
на городских площадях.
Празднуйте победу и оплакивайте ее —
в одиночестве твоего сердца.
Одиночество: оставь меня,
Жизнь!
Отказываюсь!
Мои глаза наполнились слезами!
Я плачу от гнева и любви!
О, плачущая Чехословакия!
О, испанское кровопролитие!
Черная гора —
затмевает мир!
Время — время — время
, чтобы вернуть билет на эту поездку
нашему Создателю!
Я отказываюсь существовать!
Я отказываюсь жить
в этом Бедламе нелюдей.
С волками площадей города
Я отказываюсь бежать.
Я отказываюсь плавать
над всеми человеческими телами
с акулами сухих долин.
Мне не нужен острый
ушей или пророческие глаза поэта.
У меня только один ответ
в свой безумный мир — отвергни его.
Марина Цветаева
Перевод Монизы Альви и Вероники Красновой
Некоторые из этих стихотворений ранее были опубликованы в Современная поэзия в переводе . Спасибо Веронике Боукер за этот специальный выбор для The Russian Riveter.
Поэзия Марины Ивановны Цветаевой (1892–1941) считается одним из величайших произведений русской литературы ХХ века. Она пережила и писала о русской революции 1917 года и последовавшем за ней голоде в Москве. Цветаева покинула Россию в 1922 году, вернувшись в Москву в 1939 году. Она покончила жизнь самоубийством в 1941 году. Как лирический поэт, ее страсть и смелые лингвистические эксперименты делают ее ярким летописцем своего времени и глубины человеческого существования.
Переводчик Мониза Альви — поэт, автор девяти сборников стихов, преподаватель Школы поэзии. В 2002 году она получила премию Чолмонделли за свои стихи.
Переводчик Вероника Краснова лекций в Университете Восточной Англии в Норидже.
Четыре стихотворения — Асимптота
Хвала богатым
И после этого, установив сначала,
, что между мной и тобой — мили!
Что себя причисляю к оборванным,
что мое место в мире честное:
под колесами эксцессов:
за столом уродов, калек, горбатых:
после этого с колокольни,
заявляю : Я люблю богатых!
За их корень, гнилой и шаткий
от раны, поднимающей колыбель,
за беспорядочную привычку, которая у них
залезать в карманы и выниматься из них;
за то, как их самая тихая просьба их губ выполняется,
как будто они кричат,
за то, что их не пустят в рай
и что их глаза не смотрят.
За свои секреты — всегда с курьером!
За их увлечения — с курьером!
Для навязанных им ночей
(а они яростно целуются и пьют!)
И как, по их счетам, в их скуке,
в их позолоте, их зевоте, их хлопке,
I, здесь, наглый — не купят,
подтверждаю: люблю богатых!
И все же, несмотря на то, что они были выбриты,
и сыты, и снова накормили (я моргаю, и их нет!)
по какой-то причине — их внезапные синяки,
по какой-то причине — этот собачий взгляд,
сомневаясь .. .
— разве они не в ядре
нули? Разве гири не пошалили?
А за то, что среди всех отказов,
такого — сиротства в мире нет!
Есть еще такая дурная басня:
про верблюдов, пролезающих через иголки.
. . . За их взгляд, изумленный смертью,
извиняющихся за болезнь,
за банкротство. . . «Я бы одолжил, был бы рад —
да». . .
Как, молча, из сжатых уст:
«Я считал караты, я — я был одним из вас».. .
Клянусь: люблю богатых!
30 сентября 1922 г.
***
И Бог с вами!
Будь-овца!
Иди стаями, стаями
без мечтаний, без собственных мыслей
после Гитлера или Сталина
Покажи на своих раскинутых телах
звездочки или крючки свастики.
23 июня 1934 г.
***
На эти слова отведен час.
Сквозь приглушенный звук
высшие права
срок службы крана.
Может быть — в плечо,
упирается в лоб.
Может быть — в луче света
невидимый днем.
По бесполезному следу
пепла — волна на листе.
Дань своему страху,
и праху.
Час — горячего самодовольства,
и самых тихих просьб.
Час безземельных братств.
Час сирот мира.
11 июня 1922 г.
В Москву
<1>
Наследование — в детский дом!
Не буду.
Отлично, твоя полнота:
Отрекаюсь.
Когда я смотрю на своих соседей вдалеке —
Я отрекаюсь.
Когда я топчу ваши булыжники —
Я отрекаюсь.
====
Как и в семнадцатый год,
праведников в белом,
Я стоял, ухмыляясь,
под огнем.
Как в восемнадцатом году,
— С чем? — следом ржавчины,
Я поискал всех сыновей
на заставах.
Вот — несколько штыков —
Не буду! —
На вашу короткую память,
отказываюсь.
Дорогомилово, Рогожская,
остальное. . .
широко вы сделали
своей литургии известной.
И рядовые, бок о бок
на главной площади
в лохмотьях,
утешенные, с лаврами. . .
Сметать, метель, опилки,
снег чистый.
Поклон, головы могилам
восставших.
(Также были праведники,
были — не какая-то иностранная ценность!)
Эти лжи, красные раны
праведникам.. .
====
Старое, бывшее, на свалку!
А теперь здравствуйте!
И в крови, на недавно погибших —
пляски и икры.
Это для тех, для всех этих братьев
— Я не буду! —
Прости меня, Иберийская Мать!
Я отказываюсь.
12 января 1922 г.
<2>
Больше, чем женщина
в час встречи!
Лаврового оттесанного,
красных тряпок,
зарезанных кровью —
снега.
Вот они, тесная стальная когорта,
приколота к кремлевской стене,
спят
в ряду.
Лавр — вместо камня
и Кремль — рельс.
Вам не нужно
Божье знамя.
Honor —
как?
Их не чествовали «у святых».
Они не успокоились со Святыми.
Лорел.
Снег.
Что касается Святого Сердца
, то тело — охраняет.
Грызу руками — здесь даже
, снег
.
Гнев. — «Войдите! Это над их собственным ?! »
За это первое преступное соединение
бьет час
.
С башни — какой? — стою и думаю.
Что на такой земле,
ступаю,
вырос.
Я не уйду! («Отрубить руки!»)
Больше женщины
в час разлуки
в час
ударов.
Под лавром другого мятежника
Моя тайная страсть.
Моя злость очевидна —
врага,
сна!
13 января 1922 г.
О сопротивлении Марине Цветаевой на JSTOR
Абстрактный
Поэзия Марины Цветаевой, как и поэзия Сильвии Плат, драматизирует вопросы первичного психологического и сексуального опыта, вопросы, которые многие критики считают чисто биографическими.Откровенно апострофический характер творчества Цветаевой вызвал критические суждения о ее характере. Обращение Цветаевой, как в ее текстах, так и в письмах, смущает — не потому, как утверждает Джонатан Каллер, потому что апостроф никогда не выполняет своих требований, а потому, что, как утверждает Барбара Джонсон, потому, что это голое выражение потребности. Лакановская концепция Джонсона апострофа как требования ребенка проливает свет на творчество Цветаевой и помогает объяснить, почему Цветаеву обвиняют в том, что она плохая мать.Однако практика Цветаевой показывает, что далеко не противоречивые импульсы, требования и уступчивость трудно отличить — путаница, которая отражается в амбивалентных реакциях, вызванных ее работой.
Информация о журнале
PMLA — журнал Американской ассоциации современного языка. С 1884 года PMLA публикует эссе своих членов, которые представляют интерес для ученых и учителей языка и литературы. Четыре выпуска ежегодно (январь, март, май и октябрь) содержат эссе по языку и литературе; в выпуске Справочника (сентябрь) перечислены все члены, а также имена и адреса отделов и администраторов программ; а в ноябрьском номере представлена программа ежегодного съезда ассоциации.Каждый выпуск PMLA рассылается по почте более чем 29 000 членам MLA и 2 900 библиотекам по всему миру.
Информация об издателе
Cambridge University Press (www.cambridge.org) — издательское подразделение Кембриджского университета, одного из ведущих исследовательских институтов мира, лауреата 81 Нобелевской премии. В соответствии со своим уставом издательство Cambridge University Press стремится максимально широко распространять знания по всему миру. Он издает более 2500 книг в год для распространения в более чем 200 странах.Cambridge Journals издает более 250 рецензируемых академических журналов по широкому кругу предметных областей в печатном виде и в Интернете. Многие из этих журналов являются ведущими научными публикациями в своих областях, и вместе они составляют одну из самых ценных и всеобъемлющих исследовательских работ, доступных сегодня. Для получения дополнительной информации посетите http://journals.cambridge.org.